Они, как обычно, сидели в своем любимом кафе «Динер Лейк». Четыре подруги. Четыре жизни. Застенчивая рыжеволосая Дестени, попивающая через трубочку клубничный милкшейк с взбитыми сливками; раскрепощённая экстравертка-блондинка Мэдисон, глотающая латте; умная и саркастичная шатенка Челси, предпочитающая американо без сахара; и спортивная темнокожая Ронда с регидрационным напитком в бутылке.
Кафе дышало уютной, слегка ностальгической атмосферой, словно застывшей где-то между ретро-стилем и современной непринуждённостью. Красные диваны, мягкие и чуть потёртые от частых посещений, будто манили присесть и погрузиться в неспешные беседы. Стены украшала плитка в контрастной шахматной расстановке – белоснежные квадраты, словно капельки сливок, гармонично переплетались с сочными, почти рубиновыми. Здесь, среди аромата свежесваренного кофе и сладковатого шёпота выпечки, витал манящий дух фастфуда – аппетитный, наглый. Хрустящая картошка фри, только что вынырнувшая из кипящего масла, с нотками подрумяненной соли и едва уловимым дымком. Этот запах смешивался с насыщенным ароматом расплавленного сыра, липнущего к гамбургерам, с пряным дыханием лука и сладковатым отзвуком булочек с кунжутом.
Здесь, в этом вихре соблазнительных ароматов, среди шуршания упаковочной бумаги и звонких глотков колы, они засиживались особенно часто. Время текло медленнее, чашки пустели, а разговоры – то оживлённые, то задумчивые – казалось, навсегда вплетались в самую душу этого места.
Они четверо засиживались здесь часто или дома у Мэдисон, потому что её мать была в постоянных командировках.
Наконец пришла официантка – измотанная, бледная, худая, черноволосая Оливия. Она была из бедной семьи и часто подвергалась буллингу в школе. Дестени хотела пригласить её в компанию, но Мэдисон была против. Она чувствовала, что не стоит этого делать. И если Мэдисон так говорила, значит, её чутьё не подводило, и она права. Но Дестени было жаль одноклассницу.
Гамбургер с картошкой фри для Дестени, два салата для Ронды и Мэдисон и стейк с картофельным пюре для Челси.
Дестени вспомнила, как познакомилась с Мэдисон в детстве. Она стояла в стороне в детском саду, пока другие резвились, словно белая ворона, не могла найти себе место среди них. И к ней подошла, протянув руку, энергичная Мэдисон со словами: «Давай дружить.»
И так повелось.
Дестени была тихой и примерной и целовалась один раз на вечеринке – ей это совершенно не понравилось. А вот Мэдисон меняла парней раз в полтора месяца, словно высасывая из них все соки и, оценив их ненадобность, выбрасывала в утиль.
При этом её боялись назвать шлюхой в лицо. Даже популярная Мелори с её стервами лишь шепталась, а бывшие парни не осмеливались её оскорбить и ждали, что она вернётся.
С Челси они познакомились в средней школе. Та пришла на выпускной и расплакалась, когда Мелори выплеснула напиток ей в лицо за то, что Челси, не выдержав издевательств, с заумным видом сказала:
– Кроме как секретаршей, которая будет сосать под столом жирному боссу, ты никем не станешь.
Мэдисон тогда пробовала курить в туалете (бросила через месяц). В тот тревожный час Дестени, услышав плач в кабинке, посмотрела на подругу. И Мэдисон помогла навести марафет Челси, протянув помаду. Так их стало трое.
Ронда стала дружить с ними через год. Она добивалась вершин в беге, но была одна. Слишком высокая для парней, слишком успешная для команды. Она ела на стадионе свою еду подальше ото всех в тишине. Дестени села к ней, выйдя позже всех из душа после физкультуры. Что-то йокнуло внутри, когда она впервые увидела, как одинокая, красивая, сильная девушка сидит тут и ест с грустным видом.
