Если сказать, что моя история началась на перроне, это будет ложью. Исходную точку событий, перевернувших мир, надо искать гораздо раньше. Эта точка не была ожидаемой кляксой в тетради у двоечника или неприятностью в чистовике у отличника. Она стала чернильным плевком, который невозможно отстирать контур пятна навсегда отпечатается на каждом, кто оказался в зоне поражения. То февральское утро ничем не отличалось от множества предыдущих, но ближе к полудню мир раскололся надвое.
Нечто зловещее давно висело над нами, но одни этого не замечали, другие верили в лучшее, хотя находились и такие, кто искусственно нагнетал панику. Как бы то ни было, никто и представить себе не мог масштаба трагедии, которая вскоре накрыла нас с головой.
Обычно думаешь: киношники и писатели чересчур драматизируют военную тему, когда за нее берутся. Искусство диктует им свои условия – нужен накал страстей. Стараясь понравиться публике, они включают спецэффекты и выкручивают экспрессию на максимум, а нам не верится, что люди в жизни могут так реагировать, что в них на самом деле просыпаются эти пугающие эмоции и чувства.
Смотришь на экран, снисходительно киваешь: «Фильму простительно», – и не критикуешь авторов за преувеличенный драматизм.
Все, что ты видишь на экране, представляется далеким от твоей жизни поучительным сюжетом, поэтому в него не вникаешь на 100% процентов, разумом понимания – это просто фильм. Так относилась к делу и я – ровно до того момента, когда сама стала частью войны.
Помню, как мы слушали обращение президента. Осознание тяжёлых перемен подкатило к горлу и застыло липким комом, не давая сказать ни слова, хотя вопросы лежали на поверхности.
«Будет ли мобилизация? Когда? Кого будут призывать?» – едва прошел первый шок, я засыпала тебя вопросами. Твой ответ до сих пор вызывает у меня дрожь:
«Призовут – пойду. – Поразительно, с какой легкостью ты произнес эти слова – будто говорил об обычном походе за хлебом. – А пока не думай об этом: ни к чему тратить нервы напрасно. Живем как раньше».
Не получилось. Не только у нас, но и у сотен тысяч людей жизнь изменилась бесповоротно: закрытие производств, магазинов, предприятий. Список изменений бесконечен: потеря работы, страх за близких, постоянные провокационные новости в СМИ и предательство. Оно стало неотъемлемой частью будней – неважно, кто это был, видный деятель или сосед по лестничной площадке, рассуждающий о политике так, словно он в ней что-то понимает. Это отражалось на нас.
Я часто просыпалась от кошмаров, где видела, в которых тебя забирали люди в военной форме: хватали за шкирку и волокли к выходу. Я вцеплялась в тебя, старалась удержать, но каждый раз пальцы разжимались. Падала на колени и кричала вслед мольбы вперемешку с проклятиями, а ты просто растворялся в темноте. Потом целый день винила себя в том, что отпустила. Злилась на слабые пальцы – как они могли разжаться?
Ты стал больше времени проводить дома: прежние друзья и приятели в один миг потеряли к тебе интерес. Их разговоры сводились теперь к одной теме: что надо валить и как можно откосить.
Тебя это злило. Помню, ты ругал их гнидами и козлами, потому что они кормятся здесь, в России. Я переживала за тебя: было больно видеть в твоих синих глазах разочарование. Поэтому решила устроить настоящий праздник.
***
19 сентября – твой день рождения. Ты не собирался его отмечать, но я не могла оставить тебя без подарка. Долго копила на AirPods, которые ты хотел взамен старых. Apple – одна из компаний, которые вроде бы ушли, но на самом деле остались на рынке. Их товар просто стал дороже – вот и весь уход. Мало кто в здравом уме откажется от прибыли из такой большой страны, как наша. Вот и другие просто меняют названия продолжают и выпускать в прокат фильмы, продавать напитки и вещи…
