Каждая порядочная аристократическая
семья скрывала скелеты в шкафу. Однако вряд ли кто-нибудь мог
похвастаться, что прячет от мира живого человека. Но, к сожалению,
проделать этот номер с неодушевленным предметом или даже
неблаговидным поступком гораздо проще, нежели с девицей семнадцати
лет, и Изабелле пришлось выходить в свет. Не слишком часто и
исключительно вечерами, чтобы не испортить гостям аппетит.
Обязательно вместе с сестрами, чтобы не привлекать внимания к своим
странностям. Да и когда у тебя много дочерей, вряд ли кто-то
заметит внезапное исчезновение одной из них. Девицы подвержены
нервным расстройствам, у них частенько болит голова, случаются
обмороки. А еще они страдают малокровием и прочими недугами,
диктующими суровый постельный режим. Только, увы, ничто не может
длиться вечно…
— Надо что-то решать.
Лорд Уильям Джад, граф Стер покосился
на свою жену Лавинию. Та, по обыкновению, тяжко вздохнула, в
который раз помянув недобрым словом проклятие. Кто и когда его
навел, неизвестно, но факт неоспорим. Все мальчики и девочки хороши
и здоровы как на подбор, только Изабелла уродлива, вдобавок
обладала странным наклонностями, которые привели к гибели Ирэн и
Кэрол. Надо было послушать совета няни, избавиться от ребенка, но
Лавиния не смогла. В итоге через три года лишилась новорожденных
близнецов и больше не могла иметь детей. Возможно, допроси Лавиния
супруга, узнала бы о первоисточнике бед, но она не обладала ни
достаточной прозорливостью, ни силой характера, а добровольно
могилы с секретами не вскрывают.
— Опять ты принесла сюда птицу! —
графиня не придумала ничего лучше, чем сорваться на виновницу
тяжких дум.
Изабелла вздрогнула и подняла на нее
большие зеленые глаза. Ворон на ее плече недовольно каркнул и
продолжил клевать еду с руки хозяйки. Точно чернокнижница! Откуда
только взялась! Лавиния устала от череды увольнений слуг, не
желавших работать в доме колдуньи. Она много раз устраивала обыски
в комнате дочери, но та непостижимым образом умудрялась прятать
тетради с непонятными, а потому пугающими записями. Нет, чтобы
вышивала, как Мэри, или музицировала, как Алиса! Да хотя бы
занималась садом, как Кетрин. Проклятое дитя!
Изабелла частично виновата в
собственном увечье. Когда она сидит, распустив роскошные темные
волосы, кажется нормальной, но стоит присмотреться, увидишь следы
ожогов на ее лице. Шрамы обезобразили часть щеки, шею и левое
плечо, по этой причине седьмая дочь графа Стера никогда не носила
открытых платьев. Вот и сейчас шею ее сковал воротник-жабо.
Никакого сравнения с сестрами! Изабелла мрачная, замкнутая — они
хохотушки, весенние цветы в ярких воздушных нарядах. Но если бы
дело было только в ожогах!.. Лавиния вздохнула и отвернулась.
Никогда ей не избавиться от калеки!
— Мэри держит кота, почему мне нельзя
завести ворона? Он воспитанный и никому не мешает.
— Потому что это птица, а не домашнее
животное, бестолочь! — отозвался Генри.
Он учился в университете и приехал в
родовой замок на каникулы.
Старший сын и будущий наследник
титула Норман уже заступил на службу и занимался важными, взрослыми
делами, поэтому редко наведывался в отчий дом. Вскоре он планировал
заключить помолвку с наследницей генерал-адмирала.
— Если кто-то бестолочь, так это ты,
— не смутилась Изабелла. — Все великие волшебники держали воронов.
Они очень умные птицы и…
— Хватит! — рявкнул граф. — Чтобы я о
волшебниках больше не слышал! Немедленно отнеси птицу в клетку,
Изабо, и научись вести себя за столом.
Сестры дружно хихикнули и тут же
приняли самый примерный вид. Изабелле девятнадцать, пора прочитать
хотя бы одну книгу по этикету. Целых девятнадцать лет, а она
по-прежнему говорит все, что думает. Ни один мужчина на нее не
взглянет.
