Элиана Веларис знала, что за ней следят.
Она не обернулась, не замедлила шаг, не выдала ни единым движением, что заметила шпиона. Вместо этого продолжила идти по мраморному коридору императорского дворца, будто была всего лишь одной из множества знатных дам, украшавших собой столицу. Легкие шаги, прямая спина, лицо, отработанное годами – спокойное, почти безразличное. Никто не должен был догадаться, что за этой маской скрывалось нечто большее.
Но она видела.
Видела, как тень замерла у колонны, как чей-то взгляд скользнул по ее фигуре, оценивающе, словно пытаясь разглядеть не платье из серебристого шелка, не изящно уложенные темные волосы, а то, что пряталось глубже.
Ищут слабость. Ищут предательство.
Она позволила себе улыбнуться – легкий, светский жест, будто вспомнила что-то забавное. Пусть думают, что она беззаботна. Пусть верят, что последняя из Веларисов смирилась с участью заложницы при дворе.
Но смирение было ложью.
А ложь – оружием.
Бальный зал дворца сиял. Люстры, усыпанные кристаллами, отражали свет тысячи свечей, превращая пространство в сверкающий калейдоскоп. Музыка лилась плавно, словно река, унося с собой разговоры, смех, шепот за спинами. Здесь, среди блеска и роскоши, решались судьбы провинций, заключались союзы, плелись интриги.
И Элиана была частью этой игры.
– Леди Веларис, – раздался голос позади.
Она обернулась, уже зная, кого увидит.
Лорд Дарвин – один из советников императора, человек с лицом, напоминавшим высохший пергамент, и глазами, холодными, как лезвие.
– Ваше присутствие украшает вечер, – продолжил он, кланяясь.
– Как любезно, – ответила она, слегка склонив голову.
– Император выразил желание побеседовать с вами.
Сердце Элианы сжалось, но ни один мускул на ее лице не дрогнул.
– Конечно, – улыбнулась она.
Дарвин повел ее через зал, и она чувствовала, как десятки глаз следят за ней. Веларис. Последняя из королевской крови. Диковинка при дворе.
Император Дориан Тарн восседал на возвышении, окруженный свитой. Высокий, мощный, с сединой в черных волосах и взглядом, который казался способным пронзить насквозь. Рядом с ним стоял он.
Кайлан Тарн.
Бастард.
Побочный сын императора, лишенный прав на престол, но обладающий такой властью, что даже наследники рода Тарнов опасались перечить ему.
Он был высок, строен, с резкими чертами лица, которые не назвать красивыми, но в них была… сила. Неприкрытая, жестокая, как удар клинка. Его темные волосы были коротко острижены, а глаза – холодного серого оттенка, словно сталь перед ударом.
И эти глаза сейчас смотрели на нее.
Ненавижу, – подумала Элиана, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.
– Леди Веларис, – произнес император, и она опустилась в реверансе. – Как приятно видеть вас.
– Ваше Величество, – ответила она, поднимая взгляд.
– Мой сын, – император кивнул в сторону Кайлана, – недавно вернулся из северных провинций.
– С победой, надеюсь? – спросила Элиана, и в ее голосе не дрогнула ни одна нота.
Кайлан усмехнулся.
– С порядком, – ответил он.
Его голос был низким, спокойным, но в нем слышалось что-то… опасное.
– Порядок – это когда головы мятежников на пиках? – не удержалась она.
Тишина.
Император замер, его пальцы сжали ручку кресла. Дарвин побледнел.
Но Кайлан лишь слегка наклонил голову, будто изучая ее.
– Порядок – это когда мятежники понимают, что восстание – это смерть, – сказал он мягко. – Но вы, леди Веларис, разумеется, знаете об этом лучше меня.
Проклятый ублюдок.
Она улыбнулась.
– Я всего лишь женщина. Что мне знать о войнах?
– Веларисы всегда знали о войнах, – парировал он. – Ваш отец, к примеру, знал.
Ее пальцы сжались в кулаки, но она не позволила себе даже вздрогнуть.
– Мой отец мертв, – сказала она ровно.
