В конце декабря 1942 года старший лейтенант Валентин Владимиров прибыл на Калининский фронт, в район Ржевского выступа, где ему предстояло остаться и возглавить стрелковый взвод. До этого старший лейтенант командовал маршевой ротой. Назначение взводным можно расценивать как понижение в должности, но так как маршевая рота относилась к тыловым частям, то сравнивать её с деятельностью подразделений на фронте всё-таки неуместно. Валентин мог справиться с должностью ротного. Звание старшего лейтенанта позволяло это сделать, но какой приказ поступил, тот и следовало выполнять. Рота – это всего лишь большой взвод. Оба стрелковых подразделения находились на передовой и состояли из пехотинцев. Офицеры и рядовые рисковали своими жизнями примерно одинаково.
Следующее более крупное воинское подразделение – батальон – существенно отличалось от роты. Стрелковому батальону временно придавались части других родов войск: артиллерийские, сапёрные. Командир батальона не имел права появляться на передовой во время боя. Не стоило рисковать потерять управление достаточно большим подразделением.
Сначала Валентин познакомился с бойцами своего взвода, которые, как и командир, только что прибыли на фронт. Состав маршевой роты был распределён по всей дивизии, и из числа вновь прибывших новобранцев под командованием старшего лейтенанта оказалось всего несколько человек. Этот взвод как боевую единицу сформировали давно, ещё в тылу, и в составе всей стрелковой дивизии в своё время направили на передовую. Но теперь от прежнего состава не осталось ни одного человека, поэтому ни у кого принимать командование не пришлось. Во взводе не оказалось старожилов. Спрашивать о том, что происходило на данном участке передовой, получалось, не у кого.
Солдаты прибыли кто откуда: некоторые, как и старший лейтенант, были новичками на фронте. Другие возвратились в строй после ранения. Всего взвод насчитывал двадцать семь человек. На вооружении у бойцов находились в основном винтовки. Также имелось несколько автоматов. Военнослужащие разных национальностей составляли подразделение: русские, казахи, украинцы.
Красноармейцев поставили на учёт, и первое, с чего началась служба, – это получение боеприпасов к имеющемуся оружию. Выдали также гранаты. Командир роты указал Валентину на участок передовой, который предстояло занять взводу. На этом закончились инструкции вышестоящих командиров. Где брать продовольствие, где искать место для обогрева и дальнейшей ночёвки, старшему лейтенанту не сообщили. Задавать вопросы было опасно. В армии инициатива наказуема.
Складывалось впечатление, что вновь прибывшие красноармейцы понадобились только для ведения боя и, скорее всего, только одного. Зачем беспокоиться о еде, жилье и прочих бытовых условиях, если через некоторое время бойцы полягут во время сражения? Видимо, не в первый раз приходилось принимать пополнение, и такое отношение к новобранцам сложилось из-за больших и регулярных потерь на Калининском фронте к концу 1942 года.
Пройдя по указанному направлению, Валентин остановил взвод и отправился с тремя бойцами осматривать местность. Вскоре он заметил землянку. Она оказалась никем не занята. Указаний насчёт помещения старший лейтенант не получал, поэтому он стал осматриваться вокруг с надеждой найти того, кто знает, можно ли занимать землянку или нет. Но поблизости никого не было. Тогда Валентин велел одному бойцу сходить к оставленному подразделению и позвать два отделения для занятия найденного убежища, так как больше половины взвода здесь не поместится. Двух других бойцов отправил искать ещё одну землянку. Вскоре весь взвод разместился для обогрева и предстоящей ночёвки.
