Стадо диких кабанов пережидало в роще жаркий полдень. Дремавший на взрыхлённой земле в тени деревьев вожак вздрогнул в уютном лежбище, услышав посторонний звук. Не покидая своей лежки, он настороженно приподнял голову и резко вскинул рыло, втягивая воздух. Лежбище, еще недавно такое уютное, манило прохладой и спасением от палящего солнца, но сейчас… Дунул порыв ветра, принесший незнакомые отвратительные запахи и едкий дым – заставивший шерсть на загривке встать дыбом. Опасность. Посторонние звуки и запахи, приглушенные расстоянием, лишали ощущения защищённости. Свиньи встревоженно завозились, поросёнок бросил сиську встающей матери и откатился, неловко ткнувшись ей в бок. Снова донеслись те же звуки, они приблизились и стали более громкими и пугающими. Незнакомая угроза тревожила. Вожак издал короткий хрюкающий звук, призывая к вниманию. Стадо, отрываясь от послеполуденной дремы, начало подниматься, принюхиваясь к воздуху. Молодняк жался к матерям, чувствуя исходящую от них тревогу. Запахи и звуки усиливались, становясь все более отчетливыми и неприятными. Инстинкт самосохранения животных брал верх над дневной ленью и жарой. Кабан торопливо поднял стадо и вломился вглубь зарослей, прокладывая новый путь. Свиньи, повинуясь его посылу, двинулись следом. Передвижение сопровождал тревожный хрюк, топот копыт и визгливый писк поросят. Лишь уйдя на безопасное расстояние, вожак остановился, оценивая возможную угрозу… Новая поляна ничем не хуже прежнего места, и здесь нет прежних раздражителей. Громко хрюкнув, он залез на свинью, выплескивая в жизнеутверждающем процессе своё недовольство предшествующими событиями.
А в это время на месте бывшей лежки стада добравшаяся до неё группа людей выясняла отношения в поисках следов преследуемого ими беглеца.
– Мать твою, Джимми, ты видишь эту маленького злобного скунса? Давай левее, ищите.
– Сэм, тут нет ничего, кроме следов кабанов. Они были тут только что. Ими ещё даже пахнет. Не мог он сюда сунутся, свиньи бы растерзали.
И говорящий мексиканец в доказательство своих слов показал ему на пучок свиных волос, выпавших на месте лежки.
– У нас тут пусто – донеслось с другого конца поляны.
– Смотрите внимательно, он должен быть здесь. И не дай господь повредите его нежную шкурку, – босс спустит вашу. Мальчишка нужен ему целым и невредимым со всеми своими фокусами.
Голосящий ниггер по кличке Сэм, с окровавленной рукой, перемотанной когда то прекрасным женским платком, украденным с захваченного ранчо, нервно стиснул обрез двустволки, озираясь в поисках своей цели. Его компания из десятка разномастно одетых и вооружённых оборванцев прочёсывала покинутую стадом поляну, разыскивая следы передвижения мальчика, сейчас отчаянно пытавшегося спасти свою жизнь и свободу. Примятая им тропка в сочной траве привела преследователей к истоптанной кабанами поляне. Солнце палило нещадно, превращая влажный удушливый воздух в раскаленную печь. Мухи роились вокруг окровавленной руки негра, но он не обращал на них внимания, активно жестикулируя и бранясь. Сейчас его волновало только одно – найти мальчишку, упустив которого, он рисковал навлечь на себя гнев Хозяина.
– Быстрее, шевелитесь – прорычал он, сплевывая табачную жвачку.
Его голос звучал хрипло, устало и обречённо. Сэм прислонился к раскидистому дереву, пережидая приступ головокружения от потери крови. Его спутники разбрелись по поляне, высматривая хоть какую-нибудь зацепку. Неведомого хозяина они боялись больше, чем нежданного выстрела из-за кустов или нападения кабанов.
– Наверняка он туда он побежал, по их следам, – указал на проломленную просеку сквозь заросли один из них, молодой рыжеволосый парень, едва достигший порога зрелости.
