ГЛАВА ПЕРВАЯ
Сентябрь 2002 года*
Виктория съехала на обочину и остановилась, решив убедиться, что
едет правильно. Достала старый атлас автомобильных дорог. Провела
ладонью по шершавой потрепанной обложке, вздохнула, вспомнив мать,
отца и свое беззаботное детство. «Как хорошо все было, пока не
погиб отец. Если бы он не стал спасать из горящего автомобиля
незнакомых людей, остался бы живым. И с мамой тоже все было бы в
порядке — не случился бы у нее инсульт. Интересно, а Горский?
Поступил бы он так или нет? Может, он и хороший человек. Мне пока
не за что на него обижаться. Не знал он ничего о том, что я
родилась, что меня воспитывают чужие люди. Это для него — чужие
люди. А для меня — мама и папа. Как все несправедливо устроено в
этом мире! Стоп! А может, все-таки справедливо? Меня любили, как
родную дочь. Ничего для меня не жалели. А вот здесь облом
получается! Почему же мама так поступила со мной и составила
завещание в пользу Федякина?»
…Четыре месяца назад, в начале мая, выйдя на балкон покурить,
Виктория услышала разговор соседки Лили и ее подруги Тамары. Так
она узнала, что ее муж, Игорь Федякин, давно изменяет ей. И не с
кем-нибудь, а с Лилей, его бывшей одноклассницей. Федякин ничего не
стал отрицать, и со своим замужеством Виктория вопрос решила быстро
— развелась. А вот вопрос с квартирой продолжал оставаться
открытым. Непонятно по какой причине мать Виктории составила
завещание на имя Федякина. Федякин, конечно, попытался внести
ясность, обвинив Викторию и ее отца в любовной связи, о которой, по
его словам, стало известно матери. Хорошо еще, что Федякин не смог
продать машину Виктории, на которую у него была доверенность. Он и
продал бы, да потерял ключи от гаража. И с гаражом у него тоже
облом вышел — гараж уже давно был оформлен на Викторию.
«Если бы не узнала я о предательстве Федякина, то не стала бы с
ним разводиться и переезжать в другую квартиру. Не стала бы бумаги
старые разбирать. И лежало бы это письмо неизвестно сколько
времени». Виктория вспомнила о письме, написанном матерью перед
смертью и вовремя не отправленном. В письме шла речь о клятве,
данной матери ее подругой Ульяной Львовной. Чтобы узнать, о какой
клятве идет речь, поехала в далекий Придонск, где узнала, что
вырастили и воспитали ее приемные родители. А настоящие, Ульяна
Львовна Даневич и Виктор Андреевич Горский, живы. Узнала, что у нее
есть сестра по отцу — Лариса. Познакомилась с мальчиком Васькой,
мать которого Елена Тарасова уехала зарабатывать деньги и
пропала.
«Недаром мне Светка по своей книге перемены нагадала. Жаль, что
в книге не написано было, какие перемены, плохие или хорошие. Новые
родители — хорошо это или плохо? Ну, с новыми родителями я
разберусь как-нибудь. Это не к спеху. Завещание тоже может
подождать. Не на улице же я живу! А вот Васька — ему без мамы никак
нельзя. У него грусть в глазах, даже когда он улыбается.
Куда мне дальше? Направо — станция, где меня встречала с поезда
Дина. Заезжать туда мне незачем. Поеду прямо, до следующего
перекрестка. Это еще пятьдесят километров. Там прошлый раз
останавливался наш автобус перед аварией. Выпью кофе, отдохну
немного. Права была Светка, рано мне еще за руль, — болит
плечо».
Дорога в это время была не загружена, и Виктория быстро доехала
до знакомого перекрестка, где уже стояли два автобуса.
Остановившись в стороне, вышла из машины и направилась к киоску.
Купила пачку чипсов, сигареты, стаканчик черного кофе. К своему
удивлению, возле одного из автобусов вдруг увидела Наталью. В синем
спортивном костюме, в красных махровых носках и в шлепанцах, она о
чем-то оживленно разговаривала с мужчиной. Подумав, что рядом с ней
стоит не кто иной, как Леха, улыбаясь, Виктория подошла ближе.
