Автор идеи Елизавета Никишина
Иллюстрации Ирины Посыпкиной
Дизайн обложки Анны Анциферовой
Директор по контенту Екатерина Панченко
Ведущий редактор Мария Логинова
Литературные редакторы Виктория Присеко, Елена Клишина, Диана Ибрагимова, Вика Войцек, Анна Калинина
Корректоры Екатерина Назарова, Елена Комарова
Компьютерная верстка Александры Коротаевой, Анны Анциферовой
Продюсер аудиокниги Елизавета Никишина
© Власова Ксения, 2024
© Звонцова Екатерина, 2024
© Лехчина Яна, 2024
© Джезебел Морган, 2024
© Сова Надя, 2024
© Стрельченко Дарина, 2024
© Чайковская Диана, 2024
© Посыпкина Ирина, иллюстрации, 2024
© Издание на русском языке, оформление. Строки
* * *
Ксения Власова
Куда ночь, туда и сон
По мотивам сказки «Перышко Финиста – Ясна сокола»
Время хищным зверем бесшумно крадется по спальне, погруженной в ночную тьму. Тишину нарушает лишь кваканье лягушек на болоте. Оно несется из динамиков умной колонки на прикроватной тумбочке и смешивается с мерным дыханием спящей женщины. Ее рука свешивается с кровати. Свет полумесяца, заглянувшего в окно, скользит по коже серебристыми стежками-зацепками. Мерцающая нить крепнет, а затем тянет за собой, и пальцы женщины напрягаются. Во сне она что-то бормочет и переворачивается с боку на бок. Ее дыхание учащается, голова начинает метаться по подушке.
Черный кот запрыгивает на постель ровно в тот миг, когда сон отброшенной простыней слетает с его хозяйки и она распахивает глаза. Слепо глядит перед собой, с губ легким перышком слетает шепот:
– Куда ночь, туда и сон.
Время ощеривает пасть. Лягушки стихают, а по окну пригоршней внезапного дождя растекается вода. В центре каждой жемчужной капли – там, где можно разглядеть свое отражение, – мелькают языки черного пламени. Затаившиеся в углах тени плотоядно тянутся друг к другу. Туман во взгляде женщины медленно рассеивается. Еще мгновение – и будет поздно…
Черный кот выгибает спину, трясется, как в ритуальном танце. Трется о хозяйку, тычется влажным носом ей в ладони. Прикусывает кожу, обрывая серебристые нити. По комнате разносится басовитое требовательное мурлыканье, и темнота вокруг начинает вибрировать. Время замирает, клубок теней распадается. Лоскутки разлетаются по углам и оседают темной пылью.
– Баюн, это ты? – сонно спрашивает женщина. Ее пальцы путаются в густой шерсти на загривке кота. – Черт, приснится же такое!
Она порывается рассказать о своем кошмаре, но обрывки сна ускользают, исчезают из памяти. Разум снова погружается в сладкую дрему.
Баюн урчит, топчется по хозяйке, запуская когти в пижаму, по которой еще скользят полоски лунного света. С каждой минутой спальня все глубже погружается во тьму. Тишина ватным одеялом накрывает комнату. В ее удушающей пустоте раздается тихий довольный смех. Он разлетается во мраке перезвоном серебряных монет и рассыпается эхом слов:
– Спи, моя девочка, спи!
От порыва ветра распахивается окно, занавески раздуваются, как парус корабля, а отголоски смеха тают в шуме ночного города. Баюн с мягким мурчанием сворачивается калачиком на груди у женщины. Кот знает, она в безопасности, пока спит.
* * *
– Василиса, зайдите ко мне.
В обычно спокойном голосе главврача предательски промелькнуло беспокойство. Совсем мимолетно, если не прислушиваться, то и не заметишь. Не оборванная струна, нет, лишь легкая фальшь, но Василисе этого хватило. Чтобы отделаться от горечи дурного предчувствия, она на ходу сделала глоток горячего сладковатого кофе и досадливо цокнула: обожгла язык.
– Присаживайтесь, пожалуйста.
Василиса молча опустилась на стул. Бейджик, намертво вцепившийся в белый халат, тускло блеснул на солнце, которое вынырнуло из свинцовых туч и тут же снова исчезло. В приоткрытое окно дохнуло запахом сырой земли и теплой, почти летней тоской.