1.Перемены
С чего обычно начинается хорошее
утро? С улыбки, с чашки кофе, с вида на врастающий в залив Западный
мост… Но точно не с таких новостей!
— Что значит «ты уволена», Роб?
— Звонок старшего помощника вписывался в мой привычный мир, а
вот смысл его слов доходил до меня туго. Несмотря на то, что я
ранняя пташка и обычно соображаю быстро. Благодаря этому и работаю
в Трайс компани, вторым помощником финансового директора. То есть
работала. — Это шутки такие? У меня контракт на два года.
— Парсон его аннулировал. Тебе
положены нехилые отступные…
Теперь улыбаться расхотелось совсем,
кофе горчил, и даже Западный мост (одна из главных
достопримечательностей Уны) резко утратил свое очарование. Роб
что-то вещал про бумаги, которые необходимо подписать, и о том, как
сожалеет, а я стояла посреди улицы и как дура сжимала в одной руке
смартфон, в другой бумажный стакан.
— За что?! — перебила я старшего
помощника. — За что меня увольняют?
— Не «за что», а «почему». Ты что, не
смотришь новости?
Смотрю. Точнее читаю в сети.
Финансовые. Меня интересует только то, что необходимо для работы.
Или то, что касается Ната, на остальное просто нет времени. Но в
эти выходные я отдыхала ото всего на свете: мы выбрались на
природу, посетили милую виллу в пригороде и от души накупались в
бассейне на заднем дворе. Решение выключить телефон показалось
очень даже логичным, а вернулись мы с братом только вчера ближе к
ночи.
И вот, пожалуйста!
— При чем здесь новости?
— Они все-таки приняли закон, —
объяснил Роб, и в сердце недобро екнуло прежде, чем он добавил: —
Кирон для киронцев.
Этот законопроект продвигали
несколько лет, его яростно обсуждали, одни порицали, другие
поддерживали. Он пережил множество скандалов и протестов, поэтому
никто не верил, что все это разрешится именно сейчас. Уж точно в
это не верила я.
Кирон — не слишком большое, но
высокоразвитое государство, куда каждый год стекаются толпы
мигрантов в надежде урвать свой кусочек счастья. Таких же, как я.
Однажды какой-то политик заявил, что все мы занимаем рабочие места
киронцев, особенно высокооплачиваемые должности, и что работодатели
должны отдавать предпочтение гражданам своей страны, а на прием на
работу иностранца нужно вводить огромный налог.
Вот задница!
— Парсон обязан взять на твое место
киронца, — подвел неутешительный итог Роб. — Прости, Лил.
Он отключился, а я мигом полезла в
сеть. Даже искать особо не пришлось, весь Кирон стоял на ушах:
принятый закон просто взорвал новостные ленты. Кто-то откровенно
радовался, кто-то возмущался, но я искала не сплетни, а сам закон,
чтобы узнать, чем он мне грозит.
Вот оно!
«Иностранный работник должен обладать
высокой квалификацией в нужной области…»
«…предпочтения отдаются редким
специальностям, если невозможно нанять киронца с подобной
специализацией...»
«Количество иностранных сотрудников в
компаниях не должно превышать двух процентов от всего штата».
Скажите это предпринимателям, у
которых в подчинении десять человек.
«Исключения составляют студенты или
те, кто состоит в браке с киронцем».
Слава богу, Ната это не касается,
семестр в Брасе в самом разгаре, а с оплатой следующего я
что-нибудь придумаю.
«После утверждения закона любой
иностранец, не связанный рабочим или другим контрактом, обязан
покинуть Кирон в течение семи дней».
Что?! Неделя?
Я сжала стакан, и он лопнул,
разбрызгивая кофе на новенький кремовый костюм. Зашипела, сбросила
неудавшийся завтрак в урну и выхватила из сумочки салфетки.
Задница, задница, задница.
Кирон для киронцев.
Да чтоб вы все провалились!
Пятна глубоко въелись в светлую
ткань, поэтому я быстро бросила затею спасти костюм. Нужно было
спасать себя, причем срочно.
