Утром 18 октября курьер химчистки не смог дозвониться до заказчика. Чтобы не сбивать график дальнейших доставок, он оставил вещи у консьержа, который, к слову, терпеть не мог, когда ему оставляли чужие посылки.
На бланке, прилепленном к пакету, жирным шрифтом было написано:
«Получатель: Кендрик Шенниган,
Адрес: 25, Саттон Плэйс, кв. 1205»
Анатоль, консьерж того самого дома номер 25 по Саттон Плэйс, знал, что жилец квартиры 1205 всегда в это время находится дома. После нескольких безуспешных попыток дозвониться в квартиру, он заподозрил неладное. С некоторой тревогой оставив пост табличке «Буду через 5 минут», он отправился наверх – и обнаружил тело 45-летнего Кендрика Шеннигана за обеденным столом его квартиры.
Он вызвал скорую, предполагая, что бедняга скончался, поперхнувшись едой.
А врачи вызвали полицию: оказалось, что он был убит.
Что? Как? Почему?
Именно этими вопросами задавался следователь Майк Райт, недавно прибывший на место преступления. Вся квартира была прибрана и обставлена дорого, со вкусом: гладкие, светлые стены, отполированный паркет, большие окна с видом на реку. В минималистичной глянцевой кухне у всего было свое место: даже полотенце висело так, будто его вымеряли по линейке. На одиноком стуле, уронив голову на стеклянный стол, сидел труп ухоженного статного мужчины с идеальной стрижкой.
В просторной гостиной, отделенной от кухни раздвижной дверью, стоял большой тёмный кожаный диван, на стене висела картина в стиле кубизма, а посередине стоял деревянный столик со стопкой книг.
– Это…. Утка? – тихо проговорил Райт, вытаращившись на бегающую с воинственным кряканьем птицу.
В этой тотальной упорядоченности она смотрелась, мягко говоря, не к месту. Утка кричала, махала крыльями и кусала любого, кто пытался к ней притронуться.
«Что за черт?» – пронеслось в голове детектива Райта.
Сквозь хаотичные движения утки и полицейских, он заметил небольшую лужу на полу.
– Вода? – спросил он у одного из судмедэкспертов.
– Да. С утиным пометом и кормом. Точнее скажу в лаборатории.
– Откуда она? Была какая-то емкость?
– Да, вот здесь виден прямоугольный след, скорее всего, тут было ведро или тазик. Но его не нашли.
– Может, где-то остался след от мокрой обуви?
– На данный момент обнаружить этого не удалось. Зато отпечатков лап утки навалом, – с усмешкой проговорил парень, – вам не надо?
Майк оценил иронию, но в ответ лишь кивнул, проходя в глубь комнаты. Он потянул ручку балконной двери – не заперто. На балконе было пусто: ни вещей, ни террасы. «Сколько места пропадает!» – пронеслось у детектива в голове. Видимо, убийца вышел и вошел здесь. Отпечатков видно не было.
Детектив закрыл утку в туалете, чтобы не действовала на нервы криминалистам, и попросил вызвать зоолога.
– Чем его убили? – спросил он медэксперта Лилит, которая к тому моменту как раз завершила осмотр тела. Майк никогда не знал, в каком она настроении. Варианта было два: «Так уж и быть, помогу вам с убийством», и «Как же вы меня бесите». В хорошем настроении и с улыбкой Лилит, говорят, никогда не видели. От ее настроения зависело, являются ли твои вопросы тупыми, достаточно ли уважительный у тебя сегодня тон и не воняет ли от тебя потом. В конечном итоге, скорость предоставления ею данных тоже очень сильно зависела от ее настроения. Если детективам было нужно спуститься в ее лабораторию за результатами, всегда скидывались на цу-е-фа. По доброй воле к ней никто не готов был подойти. Она полностью оправдывала демонические корни своего имени.
– Тут лучше подойдет «как». – Сказала Лилит покровительственным тоном, Майк расслабился: сегодня ему досталась меньшая из двух зол. – Судя по всему, он умер от падения с высоты. А сюда его принесли после.
