– Мальчик, а ты берега случайно не
попутал? – насмешливо поинтересовалась Светка, лучшая подружка Евы,
наматывая на палец, окрашенный едким неоновым лаком, светлую прядь.
Манерой речи она подражала более старшим девчонкам, одеждой тоже:
наверняка хотела придать себе больше значимости. – Думаешь, нашей
Еве нужен такой убогий неудачник?
Макс, который собрал всё своё
мужество и решился предложить понравившейся девочке потанцевать на
школьной дискотеке, сжал кулаки, но постарался, чтобы голос не
дрогнул:
– Я с Евой разговаривал, а не с
тобой.
– Ты что, не видишь? Она даже
общаться с тобой не хочет, – продолжала белобрысая, перекрикивая
музыку. – Намёков не понимаешь, нет? Кто её отец – и кто твой, – и
вновь размалёванный палец Светки пошёл в дело, только на этот раз
почти уткнулся в грудь Максиму. – Ей по статусу не положено дышать
одним воздухом с такими нищебродами, как ты.
А он продолжал сверлить взглядом
Евангелину, надеясь увидеть на её лице… Что? Что же он хотел там
разглядеть? И она… ну хоть бы слово сказала, что ли. Пусть бы и
отказала, но хотя бы снизошла до разговора. Нет, ни словечком не
удостоила, просто глянула через плечо и величаво прошла мимо.
Максим стоял как оплёванный, как полный дурак, слушая смешки
мальчишек и похихикивания девчонок, смотрел ей вслед и не мог взять
в толк, каким образом его угораздило отдать своё сердце этой…
этой…
– Дилинь-дилинь, – запиликал телефон
на рабочем столе.
Максим Державин, гендиректор
«Парадайз-плейс», вынырнул из юношеских воспоминаний и,
автоматически ответив на звонок секретаря из приёмной, совсем
другим взглядом посмотрел на фотографию темноволосой кареглазой
красотки, что была прикреплена к интернет-статье. «Кто же станет
избранником одной из самых завидных невест?» – гласил
заголовок.
Поскорее закончив разговор с
секретарём, Макс углубился в чтение статьи, хмурясь с каждой новой
строчкой. Эти стервятники-журналюги… Евангелина совсем недавно
вернулась со стажировки за границей и только-только стала вливаться
в светское общество родного города, а интернет-таблоиды уже мужа ей
подыскивают, да из тех, кто побогаче. Максим скрипнул зубами. Он не
для того выслеживает ускользнувшую когда-то добычу, чтобы его
опередил какой-нибудь безмозглый мажор! Они не виделись столько
лет, а теперь сама судьба, казалось, решила вернуть Еву в его
жизнь, и будь он проклят, если не воспользуется этим шансом!
Впервые Макс встретил её в начале
учебного года, ему тогда было одиннадцать. Евангелина Ланская
вплыла в их класс как королева, надменно оглядывая будущих
одноклассников. В её распущенных каштановых волосах играли
солнечные блики (сентябрь в тот год выдался тёплым), школьная форма
идеально облегала точёную фигурку, необычайно привлекательное лицо
притягивало взгляд… Вся она была другой, не такой, как другие
девчонки (или Максу это только казалось?), и он сделал то, чего не
делал раньше никогда и ни для кого: машинально убрал рюкзак с
соседнего сидения, освобождая место.
По жизни он был одиночкой и сидеть
за партой предпочитал без соседей. Ему повезло, что в их классе,
сколько бы ребят ни приходило и ни уходило, всегда было нечётное
количество учеников и ему не навязывали чьё-нибудь соседство.
Теперь, когда в прошлом году у них ушло двое, в кабинете имелась
свободная задняя парта по центру, но Максим, сидя за последней
партой у окна, всё равно предложил новенькой своё соседство.
Не приняла, гордо проследовала к
пустующей парте и расположилась с явным комфортом, мол, «я и одна
прекрасно себя чувствую». Ну, это можно понять. Она вся такая
шикарная, а он самый обыкновенный мальчишка. Хотя нет, куда хуже,
чем обыкновенный, о чём ему постоянно напоминали одноклассники,
примечая и штопку на одежде, и потёртые ботинки, и скудные
«бутерброды», состоящие из пары кусочков чёрного хлеба, присыпанных
солью, но она-то этого пока не знала. Да, её решение его не
удивило: девчонки редко первые садятся с мальчиками, предпочитая
женскую компанию. Именно так Макс себя успокаивал тогда…
