ПАВЕЛ
«Сладкие булочки».
Я скептически кривлю губы,
разглядывая вывеску, раскачивающуюся на холодном осеннем ветру.
Фасад здания именно такой, каким я себе представлял, размышляя о
внешнем облике кондитерской, управляемой двумя женщинами ― некими
Владой и Вероникой. С легкой потертостью и винтажными деревянными
табличками. Выделиться на фоне современных бетонных высоток у
дамочек получилось.
Отец все уши прожужжал об этом
месте. Любимая кондитерская его пассии, все дела. Долго думать над
презентом к случаю знакомства с будущей мачехой не пришлось. Куплю
ей конфет, а к ним ― роскошный букет цветов, очаровательно
поулыбаюсь вечерок и вряд ли больше с ней увижусь. В свои
шестьдесят папа тот еще ловелас, как оказалось.
Задерживаю внимание на ниспадающем
каскаде искусственной сирени с балкона прямо над главным входом в
магазин.
«Просто прихватить парочку лакомств.
Зайти и выйти», — говорю я себе, засовывая руки в карманы, и
перехожу улицу.
«Сладкие булочки» уже издалека
заставляют меня нервничать. Обычно я избегаю таких мест, всецело
отдаю предпочтение офису и барам, где в основном происходят
свидания с женщинами. Начинается зуд от желания испортить все
чистое и непорочное.
Например, ее.
Взглядом скольжу к большой витрине,
мимо винтажного винилового логотипа, приклеенного к стеклу. Смотрю
на большой, декорированный мрамором стол, у которого стоит молодая
женщина с большой металлической миской в руках. Каштановые волосы
собраны в небрежный пучок, а выбившиеся прядки обрамляют миловидное
лицо сияющим ореолом, который являет собой иллюзию флуоресцентного
света позади нее. Из-под коротенького, гофрированного фартука
показываются длинные, стройные ноги. Крошечные черные шорты плотно
облегают попку.
Я чувствую, как у меня отвисает
челюсть, а в голове мощным зарядом выстреливает мысль прямо в пах:
«Хочу!». Эту красотку. Ее попку.
Я топчусь на тротуаре, безбожно
околдованный этой леди. Наблюдаю, как она выливает тягучее
содержимое миски на плиту. Шатенка передвигается по территории
кухни с уверенной грацией. Сосредоточена на своей работе, и это…
короче, не описать словами, как видок завораживает.
Она ловко управляется с двумя
металлическими лопатками; постукиваем ими по мраморной поверхности
по бокам от встроенных сенсорных конфорок, прежде чем наклониться
над столом и приступить к сглаживанию и быстрому складыванию
запекающейся смеси.
Впервые я так увлекся процессом
готовки.
И мог бы смотреть еще вечность.
Особенно, когда девушка наклоняется вперед сильнее, пытаясь
дотянуться до цветной кондитерской помадки. У меня текут слюни.
Из-под фартука виднеется V-образный вырез, ткань сдвигается на пару
сантиметров, позволяя мне разглядеть соблазнительные выпуклости и
лиловое кружево бюстгальтера.
Несмотря на промозглый сентябрьский
ветер, пробирающийся за шиворот джинсовой рубашки, я чувствую, как
под слоями одежды блуждает жар.
Мне приходится прервать созерцание
женской груди и напомнить себе о необходимости двигаться. Зайти
внутрь магазина, сделать покупку и уйти. Заглянуть сюда снова,
допустим, завтра и пофлиртовать с красоткой.
Я делаю затяжной шаг к входной двери
и улавливаю боковым зрением, как женщина проводит рукой по лбу,
убирая выбившийся локон. И наши взгляды встречаются. На секунду
буквально. Нежные, оливкового оттенка щеки заливаются румянцем,
распространяясь на скулы, и ниже… Не могу оторваться от нее. Голову
заполоняют фантазии, развратные и дерзкие.
Стою и пялюсь на работницу «Сладких
булочек», представляя нас на одном из столов, не смущаясь детей,
потягивающих лимонад и выпрашивающих у родителей сладости.
Я касаюсь горла. Воротник рубашки
обхватывает шею подобно удавке. Петля накатившего возбуждения
затягивается сильнее с каждым моим шагом. Над дверью в магазине
звенит «музыка ветра», заставляя мои греховные мечты разбиться
вдребезги. Я растеряно отодвигаюсь в сторону, пропуская отца с
сыном, у которого в руках большая коробка с лакомствами, а на лице
― широченная квадратная улыбка.
