– Не рассчитывай, что тебе удастся забрать хотя бы часть
наследства, мамочка, – последнее слово Тьянмира выплюнула с такой
смесью злости и презрения, что я невольно отступила на шаг
назад.
Такая реакция не удивительна, когда над тобой нависает
разъяренная высокая женщина. Если в своем прежнем теле я еще могла
хотя бы сдвинуть скандалистку с места, то в нынешнем тщедушном –
нечего даже и думать об этом. Тьянмира задавит и не заметит.
– Я знаю, что старый маразматик оставил тебе дом и деньги, но
это наше с братом наследство! Слышишь?! Наше! – прошипела
женщина.
Она не повышала голоса, потому что местным аристократам – а
дамочка могла похвастаться титулом виконтессы – этикетом не
дозволялось орать. Вот Тьянмира и шипела, что делало ее еще больше
похожей на змею. Прилизанные черные волосы женщины, вытянутое,
изрядно наштукатуренное лицо с тонкими губами и темное прямое
платье, похожее на чехол для лыж, явно ассоциировались у меня с
ядовитой гадюкой.
– Ты никакого отношения не имеешь к нашей семье! – продолжала
надрываться Тьянмира. – Ты позор рода дье Эвиль! И больше мы не
намерены это терпеть. Слышишь? Как только поверенный отца огласит
завещание, ты напишешь отказ от своей доли наследства, а потом
уберешься отсюда. Уяснила?
Ага, прям бегу и падаю.
Обойдется гадюка без моего отказа! Во-первых, я считала, что
Илаида дье Эвиль, урожденная дье Блоу – та девушка, в тело которой
попала моя душа – имеет право на это наследство. Во-вторых, жить на
что-то надо, а хозяйка этого тела, хоть и числилась аристократкой,
была беднее церковной мыши.
– Учти, что в случае твоего отказа, мы подадим в суд, – не
дождавшись ответа, добавила змеища. – Конечно, придется соглашаться
на вскрытие, но у нас есть знакомые, которые проведут экспертизу и
напишут нужное заключение. О том, что микстуры, что ты давала
Дориану, его в результате и убили!
– Это ложь.
– И как ты это докажешь? – издевательски спросила Тьянмира, –
Никак! Судья будет на нашей стороне! Ты сядешь в тюрьму и еще денег
должна останешься за судебные издержки. Поэтому пишешь отказ – и
убираешься. Ясно?! Я не слышу ответа.
Признаться, угрозы Тьянмиры меня пугали. Подозреваю, что именно
она убила хозяйку этого тела. И без сомнения сделает это снова,
если будет уверена, что избежит наказания. А сейчас, когда мы
находились наедине в дамской комнате нотариальной конторы,
рисковать не хотелось. Не нужно отказывать в лоб. По крайней мере,
в месте, где у нее есть возможность незаметно меня убить.
– Завещание еще не оглашено, – слабым голосом напомнила я, в
притворном смирении опустив голову. – Возможно, вы зря волнуетесь,
и муж мне ничего не оставил.
– Муж, – выплюнула Тьянмира с ненавистью, – мой отец никогда не
был твоим мужем. Все это фикция!
Наконец, в дамскую комнату зашла пожилая аристократка со
служанкой. Вовремя! Я уже хотела, наплевав на все, спасаться
бегством.
– Только попробуй что-нибудь выкинуть, пожалеешь…– напоследок
прошипела гадюка и уползла за дверь.
Фух! Даже дышать легче стало.
Не понимаю, как у Дориана дье Эвиль – светлого, порядочного
человека – могла быть настолько отвратительная дочь.
К сожалению, не все воспоминания Илаиды перешли ко мне, так
сказать, по наследству, но я знала, что ее супруг был очень
достойным человеком, девушка искренне любила его как отца.
Ила родилась в семье провинциального барона. В подростковом
возрасте у нее проявилась магия, что по местным меркам, считалось
удачей и вместе с симпатичным личиком могло бы обеспечить выгодный
брак. Ее отправили учиться в обитель милосердных дев – что-то вроде
пансиона для одаренных девиц с уклоном в целительство.
В восемнадцать лет, закончив обучение, Илаида вернулась домой. К
тому времени зажиточная семья многое утратила. Отец девушки начал
играть и пить, наделал долгов, а потом погиб в пьяной драке, мать
тяжело заболела, а брат Эдмунд пытался все тянуть на себе.
