В ту ночь пришла голубая луна.
Нежданная, тревожная. Опалила своим мёртвым светом понурые ели,
заискрилась в снегах и во льдах. Запахло в воздухе смятением,
беспокойством. А она, нежданная гостья, засияла гордо, с отвагой
разгоняя мрак.
Дурная предвестница – так называли
её…
– Не боюсь, – сказал он, щурясь на
небо.
То был старый волк, чьё имя уже
никто и не вспомнит. С голубыми глазами-льдинками на седой,
дрожащей морде и серой шерстью, искрящейся, будто снег.
Безымянный. Тот, кто помнил то, что и знать не
положено.
Он, уставший, с тоскою смотрел на
луну. Она, полная и круглая, ярко светилась и не думала растаять,
подобно миражу.
Третий раз он видел её на своём
веку.… И каждый раз она приносила несчастья…
– Вы верите?.. В предзнаменования?
– послышался позади мягкий, хрустящий голос.
Дарина, одетая в простое белое
платье, аккуратно ступала босыми ногами по наледи. Лёгкая ткань
струилась, подобно туману. В светло-русых волосах, стянутых
по-человечески в косу, змеями вились тёмные ленты.
– Мне ли не верить, дитя. Мне ли не
верить… – повторил он, а затем смолк. Не стоит кликать беду.
Она принесла ему ужин. Дарина…
молодая волчица с горячим сердцем, что помнила о старике, которого
все предпочли забыть. Милая, добрая Дарина… Пощадят ли тебя те
перемены, что придут с голубой луной?..
Пока старик ел, она сидела рядом,
задумчиво теребя косу. Потом прибежали волчата – Алейна и Веслав.
Те, что родились ещё этой весной, принялись беззаботно играть друг
с другом, кувыркаясь в снегу. После, набегавшись, они устали и
сели, прижавшись к ногам матери.
– Матушка, расскажи сказку… –
попросила маленькая Алейна, с надеждой заглянув в глаза. Услышав
просьбу сестры, Веслав тоже заканючил:
– Сказку!.. Сказку!.. –
громко заскулил он.
Дарина, уставшая от домашних
хлопот, тяжело вздохнула. Каждый вечер она рассказывала детям
истории, но те, которые она знала, постепенно подходили к концу.
Волчица задумалась, чтобы ещё поведать щенкам, как её спас
старик:
– А хотите, я поделюсь с вами
рассказом? – сказал волк. Много всего он ведал. Но, хотя его
истории многие считали тяжёлыми, все неизменно с замиранием ловили
каждое слово.
– А там будет любовь? А даану? –
восторженно спросила Алейна, завиляв хвостом.
– А сражения и великие подвиги? –
проявил интерес её брат.
Старик хитро улыбнулся:
– История эта старая… Много всего в
ней переплетено.
Волчата вместе со своей матерью
замерли в ожидании.
– Говорят, что случилось это
давным-давно, задолго до моего рождения и до вашего. Говорят, что
тогда Айсбенг не слыл таким суровым и холодным краем, а на северных
равнинах цвели пряные травы, которые так любят солнце. Но уже тогда
здесь жили великие волки, чья кровь и сейчас льётся по нашим жилам.
Они, наши предки, все были бравыми воинами: и женщины, и мужчины
искусно владели оружием, и не находилось равных им в бою. И каждый…
каждый!.. владел особым названным клинком, вылитым из
живой стали. Великие волки защищали свой мир от тех, кого боятся в
ночи. О них складывали легенды, пели песни… Ими восхищались, их
боялись…
Но зависть взыграла в сердце
заморского короля Найвена, названного в честь горного кремня. В его
владениях росли удивительные растения, но не цвели они столь
прекрасно и не давали таких вкусных плодов; его воины казались
сильными, но не настолько, как великие волки; а женщины в стране
рождались красивыми, но не такими чарующими, как северные волчицы.
И захотел король покорить Айсбенг, подчинить его своей воле. И
совершил страшное… Найвен обратился к подземному властелину за
помощью, а у того – девять дочерей-валькирий. Пообещал властитель
подземного мира, что не пройдёт и года, как полуостров уже никогда
не станет прежним, и отдал в помощь королю свою дочь, Калукк.
