На весь дом прогремел мужской голос:
– Илонка, безобразница, вернись немедленно!
Из глубины второго этажа зазвенел девичий ответ:
– Ага, конечно, уже лечу волоса назад!
– Илона, я не шучу! Через два часа мы будем встречать
гостей!
– Встречайте. А я приехала в Италию не для того, чтобы чахнуть
на ваших занудствах. Меня от них тошнит, бу-э-э, – рвотный спазм
был изображён очень реалистично.
– Дочь, с тобой всё в порядке? – из кабинета на втором этаже
выглянул представительный мужчина средних лет. Его смоляные волосы
на висках искусно посеребрила седина.
– Более чем, – из комнаты напротив выскочила тоненькая, как
травинка, девушка. На вид ей не больше семнадцати лет. – Собираюсь
на вечерний променад. И тебе советую.
– Не хочешь матери помочь? Она с раннего утра занимается
организацией вечера.
– Встречный вопрос, а ты? Не я гостей приглашала. Не мне о них
заботиться. Если желаешь знать моё мнение, вы чересчур
заморачиваетесь.
– Пока я хозяин этого дома и…
– Не хозяин, а арендатор, не дома, а виллы. Я полетела. Италия
ждёт.
– Лети к себе в комнату. И будь готова к семи, – отрезал
мужчина.
– Не выйдет. У меня острая непереносимость светских кривляний.
Так что я никогда не буду к ним готова.
– Речь пойдёт… – но девушка закрыла ладонями уши. – Илона,
женщина должна слушать, когда ей мужчина говорит!
– Слышала уже, – раздался театральный вздох, – Мамма мия, Санта
Мария, какое счастье, что это не родной аул! Папуля, я бы с
радостью тебя поцеловала, но, прости, моя интуиция вопит:
«Спасайся, пока не схапали», так что, ариведерчи! Мамуле
привет.
– Илона, да послушай же… Это очень важно! Если не останешься, ты
пожалеешь! – кричал он в спину убегающей девушке.
Она спускалась по широкой извилистой лестнице быстрыми мелкими
шажками, чередуя их с перескакиванием через две ступеньки. Свой
побег сопровождала где-то и когда-то услышанными фразами, типа:
«Нас не догонят», «Но пасаран», «О дайте, дайте мне свободу». Всё
смешалось в этой маленькой хорошенькой головке.
Мужчина сначала скрылся в комнате, громко хлопнув дверью. Но уже
через мгновение он преследовал дочь, застёгивая на ходу рубашку и
понимая бесполезность своих потуг. Не смей выходить на улицу! В
конце концов, кто в доме хозяин?
– Ты, папуля, я на эту должность не претендую. Между прочим,
вчера мой досуг тебя не волновал.
Илона, не снижая скорости, пересекла холл, отодвинула створку
стеклянной двери и шагнула на террасу, когда её окликнула женщина
на вид лет сорока пяти. Время не коснулось её внешности: статная,
красивая, с чувством собственного достоинства. Она начала работать
экономкой и заведовать всеми хозяйственными делами семейства
Сагиновых ещё задолго до появления Илоны на свет. А после рождения
девочки взяла на себя и роль няни, превратившись в дотошную
курочку-наседку, заботливо трясущуюся над своим цыплёнком.
Вот и сейчас, как в былые времена, Клава принеслась и сунула в
руку Илоны коричневый бумажный пакет с чем-то тёплым внутри и
пригрозила пальцем, многозначительно кивая головой.
– Клавочка, не беспокойся. К полуночи буду дома. – Девушка
поцеловала Клавдию в щёку и добавила: – Скорее всего даже этого
дня.
– Илона-а-а! Я кому сказал вернуться? Лишу тебя карманных и
приставлю к тебе секьюрити! – громыхал отец.
Но дочь уже не слышала его – бежала по тротуарной дорожке и
катила рядом велосипед. С невозмутимым видом миновала будку охраны,
прошла в калитку, оказавшись за переделами частной территории.
Заскочила на велосипед и со словами: «Да здравствует свобода!»
покатилась по дороге небольшого городка.
Тёплый ветер трепал тёмно-русые локоны Илоны, то отбрасывая их
назад, то швыряя в лицо. Ей то и дело приходилось мотать головой,
чтобы освободить обзор. К тому же вездесущее солнце ослепляло
своими яркими лучами.
