СТАНЦИЯ «БЕЛЫЙ ЛИСТ»
ПРОЛОГ
Смех руководителя станции разносился на весь этаж. Кирчи подозревал, что он может уходить ещё дальше, распространяясь не только на бесконечность, но и проникать в квантовый мир: уничтожать и расшатывать там всё, до чего мог дотянуться. Нервы Владимира Кирчи уже был расшатаны до предела. Он слышал этот смех уже четыре года, впереди – ещё четыре. Слышал его с утра, в обед и вечером. Причём вечером до самой ночи, потому что обладатель этого поистине запоминающегося смеха любил приходить к Владимиру и пить чай. Хорошо, хоть чай он приносил свой, настоящий земной, чёрный. Если не врал, конечно же.
Кашляющий, булькающий и неимоверно громкий смех принадлежал Георгию Ползунову, руководителю станции «Белый лист». Станция находилась в трёх световых неделях от Земли. На астероиде, которому имени не досталось, лишь цифры. Он был размером с половину Луны и вполне мог бы стать убийцей экосистемы какой-нибудь неудачной планеты. Вторым его главным отличием от других подобных астероидов было то, что внутри у него были колоссальные запасы льда. Станция занималась добычей уже двадцать лет и в ближайшем будущем конца этому не предвиделось. Земле нужна была вода, элите нужны были зелёные сады, элита хотела пить.
– Он повернулся и говорит, а лопату-то я не взял, представляешь?!
Новая бомба с зарядом в пару килотонн (в ползуновском эквиваленте) взорвалась в комнате Кирчи. Он вяло улыбнулся. Эту историю руководителя он слышал неоднократно. И ещё услышит в будущем. Владимир был замом Ползунова и фактически вёл весь технический комплекс по бесперебойной поставке льда. Шестьсот двенадцать человек в подчинении, одиннадцать из них – инженеры. Своеобразный совет, который решал и согласовывал работу, обеспечивая безопасное и качественное проведение работ. Четыреста два человека рабочих, трудящихся в ледовых шахтах, долбящих астероид, вывозящих и готовящих лёд к отправке. Остальные люди были обслуживающим персоналом: повара и кухонные рабочие, работники ферм и теплиц, станций поддержания атмосферы. Все эти люди вместе с Владимиром Кирчи заступили на восьмилетнюю вахту, половина которой скоро пройдёт. В отличие от Ползунова, который единожды прибыв на станцию в разгар её открытия, никуда отсюда не убывал. Это был высокий и крупный мужчина, проводящий время в теплицах и фермах, любящий много разговаривать с остальными обитателями станции. Он редко участвовал в собраниях инженеров, лишь в экстренных случаях, да и тогда больше слушал, чем говорил. Кирчи вполне справлялся со своей работой, и Ползунов был этим весьма доволен. А ещё Ползунов был в звании полковника, и следил за внутренней безопасностью станции (Комментарий: вообще не в тему это было вброшено)
– Скучаешь по Земле, Володя?
Переход от весёлых историй к подобным вопросам всегда был внезапный. Георгий в такие моменты уже не так сильно улыбался, и внимательно наблюдал сквозь прикрытые веки за собеседником. Они были вдали от политических интриг Земли, но и сюда долетали отголоски тех игр. Ползунов никогда не провоцировал собеседников на эти темы, но при нём разговоры об этом сами собой прекращались. Кирчи ответил Ползунову:
– Да, бывает, вспоминаю. Иногда она снится мне.
– И что же тебе снится?
– Хм, дождь. Просто дождь.
Кирчи замолчал, а Ползунов посмотрел в большое панорамное окно. Оба задумались о своём, Кирчи мог только гадать, о чём думает Георгий. Разговор этот проходил в покоях Владимира, что были на этаж ниже Ползуновских. У них были самые большие апартаменты, занимающие по целому этажу. Нижний первый этаж был административным – там проходили все собрания станции. Ползунов проводил на своём этаже только ночи, остальное время болтался по станции, в теплицах и фермах. Он и близко не подходил ко входу в шахты, отчего-то держась подальше от источника громадных прибылей. Весь комплекс едва ли занимал процент от общей площади станции, но территория всё же была обширной. Десятки теплиц и ферм тянулись, подставляя покатые крыши искусственному освещению. Не всё, что там выращивалось, шло в рацион жителей. Здесь проводились опыты над растениями в попытках найти наиболее плодоносные и жизнеспособные образцы различных культур. Для этого специально выделили пять теплиц, внутри которых условия разительно отличались от атмосферы на станции. Сюда, на астероид, рвались лучшие ботаники, чтобы работать в спокойной обстановке целых восемь лет без указаний начальства и отчётов. Здесь Георгий любил просто ходить и наблюдать за растениями, к этому уже давно привыкли и внимания на него не обращали.
