Море штормило. Огромные волны взлетали вверх. Казалось, они
стремятся соединиться с тяжёлыми тёмными тучами и вместе обрушиться
на остров, преграждавший путь к большой земле.
Казалось. На деле же волны разбивались о скалы острова, ниже
нарисованной на них линии, а тучи могли обрушиться на землю лишь в
виде проливного дождя.
Небольшой замок на скале выглядел как нахохленный чёрный ворон
на ветке. И не удивительно, ведь обычно украшавшие его флаги, гербы
и вымпелы убрали в связи с непогодой. Замок являлся резиденцией
Виландских королей и насчитывал несколько столетий. Однако
первозданный старинный облик сохранил лишь снаружи. Внутри его
владельцы внесли значительные изменения.
Проведённый водовод освобождал от доставки воды вёдрами,
встроенные камины позволяли не мёрзнуть, а прочие удобства
избавляли от беготни по лестницам с ночными вазами. Высокие окна
уже не завешивали звериными шкурами и не закрывали при помощи
слюдяных пластин. Лучшие стеклодувы королевства приготовили для
замка стёкла с витражами в верхней арочной части. Последнее
произошло по заказу нынешнего владельца резиденции, как и всего
королевства, — Короля Леонарда Пятого.
Разыгравшийся шторм стал первым испытанием для новых окон.
Король стоял около одного из окон в Малом тронном зале. Компанию
ему составлял архимаг лорд Теон Гоффит, дальний родственник и
старый друг.
Только что закончилось совещание с комендантом острова и
начальником воинского гарнизона. Выслушав доклады, король убедился,
что к шторму, предсказанному погодными магами, остров готов. Это
успокаивало, ведь предсказание на этот раз было сделано позже, чем
обычно. Как пояснил архимаг: такое случается, иногда природные
бедствия оказываются неожиданными даже для самых искусных магов.
Такие случаи являлись исключениями, но именно они показывали
бессилие людей, даже наделённых магией, перед силами
мироздания.
Леонард Пятый сумел не показать досаду. Ведь если бы он с семьёй
выехал в столицу на день раньше, не застряли бы они здесь на
неделю.
Когда за комендантом и начальником гарнизона закрылась дверь,
король и направился к окну. Стёкла стойко выдерживали порывы ветра,
лишь изредка издавая еле слышный звон. Убедившись, что с окнами всё
в порядке, король устремил взгляд на море. Помолчав некоторое
время, он задумчиво произнёс:
— Наверное, он был большой шутник и неисправимый романтик…
— Вы о ком, ваше Величество? — спросил архимаг.
Король, не поворачивая головы, произнёс:
— Мы наедине, Теон, можешь обращаться ко мне, как обычно.
— Хорошо, Лео, — согласно кивнул архимаг и повторил вопрос: —
Так о ком ты говорил?
— О том, кому пришла в голову идея назвать Островом Грёз,
скалистый остров, окружённый холодным морем, суровым, к
мореплавателям или рыбакам, проявившим беспечность, — ответил
король.
Архимаг тоже какое-то время понаблюдал за буйством стихии и
сказал:
— Но, согласись, есть в здешних местах что-то завораживающее и
притягивающее. Не зря твои предки именно на Острове Грёз устроили
резиденцию для отдыха. Но, что говорить, ты и сам здесь частый
гость.
Король повернулся, на его губах заиграла улыбка, преображая
обычно серьёзное лицо. Леонард Пятый редко позволял себе проявлять
эмоции, и то, преимущественно наедине с родными и близкими. В
народе он уже получил прозвище Леонард Строгий. Правда, называя так
короля, каждый второй спешил добавить: «Но справедливый». Когда
король впервые узнал от друга о своём прозвище, он с досадой
воскликнул:
— Нет, чтобы сразу Справедливым назвать! — и больше к этой теме
не возвращался.
Сейчас же он покачал головой и возразил:
— Мы с её Величеством предпочли бы отдыхать намного южнее, но
прохладный морской воздух оказался лучшим выбором для нашего
сына.
