Часом ранее...
Тая
— Так будет лучше для всех, Тая, — строго повторяет мама,
стараясь звучать уверенно.
Запрокинув голову, разглядываю этажи стоящего перед нами
особняка. Их всего два, не считая мансарды, но неброская,
элегантная роскошь строения давит. Это не наш мир. Мы в нём как
самозванки, обманом проскользнувшие на званный вечер.
— Уверена, бывшая хозяйка так не думает, — произношу тихо.
— Не обязательно постоянно напоминать, что я увела Андрея из
семьи. Много ты понимаешь в жизни.
Обычно мама мягче, но она всегда огрызается, когда теряет
контроль над ситуацией.
— Мам, я не впишусь. Это элитный специализированный университет.
Там учатся либо мажоры, либо гении. А я не отношусь ни к первым, ни
ко вторым. Для обеих групп я белая ворона. Мне там не будет
комфортно, как ты не понимаешь?
Мать меня встряхивает, впиваясь болезненно-тонкими пальцами в
плечи.
— Прекрати истерику, ты справилась со вступительными тестами,
остальное вторично. Андрей уже внёс оплату, тебе напомнить, какие
это деньги? Другой возможности учиться в одном из десяти лучших
вузов страны по версии Forbes и потом стажироваться в ведущих
IT-компаниях у тебя не будет. Только представь, какие перспективы
перед тобой откроются! В конце концов, ты там будешь не одна. За
тобой присмотрит его сын.
— Это меня и пугает, — тихо вздыхаю. Я не питаю иллюзий насчёт
разнузданности золотой молодёжи. И мой сводный брат, переживший
тяжёлый и безобразный развод родителей, наверняка не станет мне
другом.
— С пацаном проблем не возникнет, — бросает мама, провожая
рассеянным взглядом отъезжающее такси. — Андрей обещал.
— Обещать его работа…
— Тая, хватит! Такой шанс выпадает в жизни один раз и то далеко
не каждому. Неужели сложно сделать над собой небольшое усилие? Не
прячь голову в песок. Пожалуйста.
Я замолкаю. Тут нечего возразить.
— Погоди, это что у тебя, подводка для глаз? Против чего
бунтуем?
— Всего лишь карандаш.
— И только? — Мама недовольно проводит рукой по моим губам на
глазах у невозмутимого охранника и демонстрирует вызывающе алый
блеск на пальцах.
— Он же почти прозрачный, — пытаюсь возмутиться, в упор не
понимая, что такого ужасного вдруг совершила.
— Тебе это не нужно, Тая. Оставайся собой.
— Мам, знаешь, мы всегда были одни друг у друга. А потом ты
встретила Чалова… — медлю, не зная, как объяснить. — Всё так резко
изменилось, мне страшно. Я… Я просто хотела чувствовать себя
увереннее.
— Ты бросаешь вызов, считая, будто так держишь всё под
контролем, но это иллюзия. Уверенность должна идти изнутри.
— Ладно, поищу её. — С улыбкой обнимаю её в ответ.
— Дай-ка сюда чемодан и сходи осмотрись. Сад — прекрасное место,
чтобы привести мысли в порядок.
Едва ли мне это поможет, но это не повод портить ей
настроение.
Я неторопливо сворачиваю к алее на звук журчащей воды и
останавливаюсь у декоративного фонтана. Гейзер бьёт из белоснежной
мраморной чаши, расположенной на высоте моей талии, вокруг щебечут
птицы, сладко пахнет розами...
На первый взгляд — Эдем в своём первозданном виде.
На деле же сплошной обман!
Едва я склоняюсь над фонтаном, чтобы умыться, неведомая сила
толкает меня лицом в чашу. Холод обжигает кожу, а лёгкие сжимаются
в беззвучном крике. Кто-то силой удерживает мою голову под
водой.
Я испуганно раскрываю глаза, но без особой пользы, мой крик,
разбивается на тысячи пузырей о дно. Паника дезориентирует.
Отчаянно луплю руками по мраморным бортам, бестолково глотая воду и
сходя с ума от ужаса.
Вдруг хватка ослабевает. Давление чужих рук исчезает с той же
внезапностью, что и возникло. Я мгновенно выпрямляю спину, делаю
жадный судорожный вдох, затем оборачиваюсь, содрогаясь от
кашля.
С недоумением смотрю в выгоревшие как летнее небо бесстрастные
глаза. И не обнаруживаю в стоящем передо мной юном садисте хоть
отдалённое сходство с маминым будущим мужем. От этого не радостно
становится вдвойне. Андрей Юрьевич столько для нас с мамой делает,
так искренне принял меня в семью, а его сын… от него отчётливо веет
угрозой.
