Никогда не чертыхала Новый год так,
как сегодня.
Я просто хочу, чтобы эта ночь
закончилась.
И пересчитать чаевые, которые нежно
прижимаю к груди вместе с сумкой, пробираясь через толпу пьяных
потных людей в дурацких париках, очках и “ушах”.
Пройдя через зал, спускаюсь по
лестнице и выхожу на улицу, толкнув тяжёлую деревянную дверь.
Закрыв глаза, жадно глотаю холодный
уличный воздух. Голова гудит. Ноги тоже.
Накидываю капюшон, осматриваясь.
Я отпахала десятичасовую смену на
ресепшене клуба “Кислота”, и сейчас мне хочется умереть, так я
устала.
Я — хостес. Меня взяли легко, потому
что мне двадцать три и я “товарная”. Лицо в отличном состоянии,
ноги красивые и волосы кудрявые. Мой дресс-код — короткая чёрная
юбка, еле прикрывающая задницу, и белый жакет. И каблуки, которые я
ненавижу даже больше всякого пьяного быдла.
На улице моросит мелкий колючий
дождь. На земле лёд под сантиметровым слоем воды.
Волшебный декабрь.
Ноги в тонких колготках мгновенно
покрываются мурашками, холодный ветер шарит под юбкой. Запахнув
куртку и повесив на плечо сумку, достаю из кармана телефон, чтобы
вызвать такси.
Стоянка перед клубом забита
машинами. Народа тоже хватает. На крыльце в зоне для курения
тусуются две моих подруги.
— Эй, Женёк! Иди к нам! — орёт Лиза,
маша мне рукой.
После смены я не самый приятный
собеседник, а они не такие уж и подруги. Просто мы вместе снимаем
жильё и пользуемся одной ванной. С Лизой у нас вообще наивысшее
несовпадение уровня интеллигентности. Я не ханжа, но у меня дед
архитектор, а бабушка учитель музыки. А Лиза из тех, кто во всё
горло обсуждает свои дела в наглухо забитой маршрутке.
Пробираюсь к ним через других
курильщиков, выставив вперёд плечо.
Мои соседки беспардонно и громко
обсуждают компанию парней, сбившихся в Курскую дугу между двумя
чёрными “гелендвагенами”. Их там человек пять, и все как на
подбор.
— У блондинчика задница-мечта, —
выдыхает Аня, коротко стриженная брюнетка.
Бросаю флегматичный взгляд на
“задницу-мечту”, сразу понимая, о ком идёт речь.
Ну, тут не поспоришь.
— Не люблю светленьких, возьму того,
что в шапке, — хихикает Лиза.
— Женёк, тебе остаётся качок, —
смеётся Аня.
— Какая щедрость, — буркаю я,
подходя к ним.
Нашли кого делить. Я таких, как эти,
знаю. С пятницы по воскресенье трахают всё, что движется. Из-за
этого в туалетах “Кислоты” я не появляюсь без антисептика.
Тачки, наглые лица, шмотки. Они даже
не парятся, на них тут очередь по щелчку. Стоят и спокойно
треплются о своём, мажорском.
Смазливый блондин с висящей на шее
блондинкой в короткой шубе, брюнет в узких джинсах и кожаной
куртке, бритоголовый качок в чёрном пуховике. Ещё один в шапке.
Пялюсь на него, потому что чёрная подвёрнутая шапка — самая теплая
вещь на нём. Рваные джинсы с огромными дырищами на коленях, тонкая
чёрная футболка, кипенно-белые кроссовки. Подкачанные голые руки до
самых пальцев расписаны татуировками.
Парень передёргивает плечами,
запихнув руки в передние карманы джинсов. Лениво улыбаясь и что-то
говоря “заднице-мечты”. У “шапки” задница не хуже. Крепкая и
обтянутая джинсами.
Спрятавшись в капюшон, наблюдаю
исподтишка.
Я его здесь раньше не видела, иначе
запомнила бы.
— Они озабоченные малолетки, -
говорю, переводя взгляд на девчонок. — Лучше спросите паспорт и
справку от венеролога.
— Какая же ты зануда, Евгеша, —
хихикает Аня, хотя тут нет ничего смешного. — Где дух авантюризма и
азарта?
— Дома забыла, — отвечаю я
устало.
— Нет, ну тут пожалуй я соглашусь, —
кивает Лиза, затягиваясь сигаретой. — Мальчишки молоденькие, но тем
интереснее.
— Кому интереснее? — поражаюсь я её
философии.
— Мы же не замуж за них собираемся,
— закатывает она глаза. — Так, потусить.
