Такова жизнь
Жизнь такова, какова она есть и больше никакова
(Слова мудреца)
Военные истории
Везунчик
Эту загадочную историю рассказал мой отец Софийский Николай Алексеевич, участвующий во взятии нашими войсками в начале апреля 1945 года города и крепости Кёнигсберг.
Шли ожесточённые уличные бои. Наши атакующие части закрепились с одной стороны улицы, а фашисты оборонялись на другой стороне. Улица полностью простреливались с обеих сторон. И с этой и той стороны не то что выйти, высунуться из укрытия было невозможно…
В это время, пробираясь дворами через развалины домов, появился посыльный с приказом из штаба. Он пожаловался, что вынужден был сделать огромный крюк и потерять много времени из-за невозможности пройти напрямую всего два квартала от штаба. Поинтересовался, не изменилась ли ситуация, и может ли он вернуться в штаб по улице. Ему объяснили обстановку. Так как в этот момент было затишье, то он засомневался в грозящей опасности и… выглянул из укрытия, а там – тишина. «Что вы голову морочите», – воскликнул смельчак. Как его не отговаривали, он решительно вышел из укрытия и спокойно пошёл вдоль улицы, размахивая портфелем. Все с ужасом смотрели на самоубийцу. Но… тишину не нарушил ни один выстрел. Видны были удивлённые лица фашистов, но почему-то – ни единого выстрела. Посыльный, целый и невредимый дошёл до конца улицы и скрылся за поворотом…
Прошло много лет, но отец и его боевые товарищи так и не смогли разгадать эту фронтовую загадку. Высказывались три версии происшествия. Первая – у немцев был обеденный перерыв, а для них: ordnung ist ordnung! (порядок – есть порядок!), и ничто не может его нарушить. Вторая – шок от поведения наглеца и любопытство: что же будет дальше? И, наконец, последняя и наиболее вероятная версия: ангел-хранитель спас своего подопечного везунчика.
Ветврач орденоносец
Много лет прошло, как ушёл из жизни мой отец 1900 г. р., участник Великой Отечественной войны, подполковник, потомственный ветеринарный врач Софийский Николай Алексеевич. Когда я был мальчишкой, юношей, редко расспрашивал его о военных годах, о боевых наградах. Меня больше интересовали свои юношеские проблемы.
В 1948 году, после ухода в отставку, отец работал ветврачом во многих районах края. Закончил свою карьеру главным ветврачом Геленджикского района. Но скучал без работы и устроился агентом Госстраха. Ему, с учётом его профессии, поручали страховать домашних животных. Приходилось изъездить, а нередко исходить весь район, но он никогда не роптал и не жаловался, несмотря на свои преклонные годы. В любую непогоду, зимой и летом одетый в армейскую форму без погон, колесил он в рейсовых автобусах по району. Его легко можно было узнать издалека по характерной походке вразвалочку и ноги «колесом» – от многих лет проведённых в седле. Так сложилась судьба, что на «гражданке», часто меняя место проживания из-за новых назначений, он жил отдельно от семьи.
Когда мне сообщили, что отец в новороссийском госпитале умер от нарушения мозгового кровообращения, я из Краснодара помчался в Новороссийск организовать похороны. В его пенсионном удостоверении была отметка, что он как участник ВОВ имеет право на воинские почести при захоронении. В военкомате меня заверили, что всё будет сделано, как положено и напомнили, что необходимо подготовить его боевые награды для традиционного их выноса на красных подушечках впереди траурной процессии. Вечером я поехал в Геленджик, где жил и работал отец. Ключа от квартиры в условленном месте не оказалось, и мне пришлось влазить через форточку. Оказалось, что его даже не в чем было похоронить, и пришлось покупать гражданскую одежду. В служебной комнате при ветлечебнице, где он жил, не было ничего представляющего хоть какую-то ценность. Я взял на память фотографии отца, его документы, карманные часы и офицерскую сумку, в которую вложил картонную коробку с его боевыми наградами. Среди наших семейных фотографий, его – фронтовых, оказались фотографии его отца и деда – моих деда и прадеда. На одном из фото был запечатлён его отец-ветврач в гробу среди скорбящих коллег, многочисленных горожан. На траурной ленте текст: «От благодарных сограждан города Симбирска».
