Сайфер: Да ты шутишь! Так просто не бывает! Уже давным-давно
во всем обитаемом космосе торжествует свобода выбора, тебя никто,
слышишь, никто не имеет права запирать! Даже твой родной папа! Ты
меня просто убила! О-о-о-о…
Лучик: Во всем освоенном космосе может быть. Но не мне тебе
рассказывать, что такое самобытные этнические общины, и что такое
традиции. Простые обитатели Объединенного Союза Планет, отвечающие
только за себя, эту свободу имеют. Они вправе сами решать за себя,
где будут работать и как будут добывать себе средства к
существованию, будут создавать семью или им и так хорошо, хотят они
перемен в…
Сайфер: Ты рассуждаешь, как древняя старуха, как
доисторическое ископаемое. Пытаешься убедить меня, что у тебя этого
выбора нет?
Я грустно усмехнулась, глядя на последнее сообщение в
мессенджере. Выбор! Конечно же, он у меня есть. Но очень и очень
ограниченный. Например, какого цвета я надену завтра платье. Или:
гладкую прическу сделаю утром или оставлю кокетливые локоны. От
этих мыслей настроение катастрофически испортилось. Ведь, как ни
крути, а Сайфер прав: выбора как такового у меня нет. Отец давно
все за меня решил. И не в моих силах здесь что-то изменить. Смахнув
невольную слезу, я быстро набрала ответ:
Лучик: Не пытаюсь, а говорю открыто. У нас принято, чтобы
дети следовали выбору родителей. Родители уже имеют практический
опыт и лучше смогут распланировать жизнь своего ребенка, чтобы тот
не набил шишек на тернистом пути. Или набил, но как можно
меньше.
Сайфер: (смайлик с выпученными глазками) Слушай, подруга, а
сколько тебе лет? Может, мне нужно обращаться к тебе на «вы» и по
батюшке?
Лучик: (хохочущий смайлик) Не знаю, что такое «по батюшке»,
но я это определенно не заслужила. Мне девятнадцать.
О том, что по законам нашей расы я все еще несовершеннолетняя, я
скромно умолчала. Какая, в сущности, разница? Мы все равно никогда
не увидимся, а для общения в мессенджере неважно, совершеннолетняя
я или нет.
Сайфер: О-о-о! Вот так бы и сразу! Слушай, подруга, пошли
своего папашу с его замшелыми, доисторическими замашками в черную
дыру и айда со мной в столичный дендропарк! Тебе там точно
понравится…
— Лина Милена, — дверь в мою комнату резко распахнулась, являя
моего личного телохранителя Чада, — вашего родителя нет дома. Вы не
знаете, когда он вернется? Мне бы отпроситься ненадолго…
Я с трудом подавила желание воровато спрятать за спиной
планшетник, с помощью которого я общалась в мессенджере с Сайфером.
К счастью, мне хватило ума вовремя понять, что таким поступком я
скорее привлеку к себе внимание, чем если буду и дальше сидеть с
ним в руке. Мало ли чем я могла заниматься? Может, я себе свадебные
туфли ищу!
— Точно не знаю, — небрежно пожала я плечами, стараясь выглядеть
спокойной. Потому что на деле сердце у меня вдруг забилось как
сумасшедшее. — Вроде бы, у него сегодня какая-то деловая встреча.
Но я не уверена. Ты же знаешь, Чад, отец никогда передо мной не
отчитывается. — Это была истинная правда. Сколько уже раз ужин
задерживался из-за того, что отец не возвращался домой вовремя и
забывал позвонить, сказать, чтобы я ужинала без него. — А что
случилось?
Чад неловко затоптался под моим любопытным взглядом. И я
почувствовала, как от удивления брови ползут куда-то на лоб. Обычно
телохранитель себя так не вел. Был спокоен, уверен в себе и
авторитетен. Обычно это я мялась перед ним, не зная, каким словами
уговорить его сходить на выставку или в кафе. Клубы, рестораны и
прочие сомнительные с точки зрения моего отца развлечения для меня
были категорически запрещены. Я могла посещать только приличные
заведения, только днем и только те, которые несли в себе для меня
какую-либо пользу. Например, просвещали на тему того, какой должна
быть идеальная мать и супруга. Которая, между прочим, по вечерам
обязана быть дома и ждать возвращения со службы супруга.
