Новый дом. Тишина. Первый взгляд в зеркало.
Дождь не прекращался уже третий день.
Он не лил – он давил. Серые тучи нависли над городом, как обещание беды, а капли стекали по стеклу так, будто кто-то царапал его изнутри. Анна сидела в машине, не решаясь выйти. Ключ от нового дома лежал в её руке – холодный, тяжёлый, как кусок чужой памяти.
– Ну, поехали, – прошептала она себе, будто пытаясь убедить кого-то другого.
Дом стоял в конце улицы Лесной, в старом районе, где деревья смыкались над дорогой, создавая тоннель из ветвей. Здесь не было фонарей. Только тень да тишина.
«Убежище» – так назвал его риелтор. «Идеальное место для тех, кто хочет начать с чистого листа».
Анна хотела.
Более всего на свете.
Два месяца назад она уволилась с работы, сдала квартиру, разорвала с ним. С ним. С тем, кто говорил: «Ты слишком много думаешь», «Ты слишком чувствуешь», «Ты – проблема».
Она уехала из центра, из шума, из глаз, из воспоминаний.
И приехала сюда.
К дому.
К тишине.
К одиночеству.
Ключ повернулся в замке с неприятным скрежетом. Дверь открылась неохотно, будто сопротивлялась. Воздух внутри был прохладным, с лёгким запахом старой древесины, плесени и чего-то ещё – едва уловимого, как дыхание спящего.
Анна вошла.
Бросила сумку на пол. Огляделась.
Прихожая. Зеркало в тяжёлой деревянной раме. Вешалка. Коврик с вытканным узором – «Добро пожаловать».
Она усмехнулась.
– Ну, добро пожаловать, – сказала она в пустоту.
Ответа не было.
Только тишина.
Глубокая, почти физическая.
Она прошла в гостиную. Мебель осталась от предыдущих хозяев – старый диван, книжный шкаф, камин. Всё чисто. Слишком чисто. Как будто дом ждал её.
На каминной полке – фотография в рамке.
Пейзаж. Лес. Ни людей. Ни подписи.
Анна взяла её в руки.
– Кто вы? – прошептала.
Поставила обратно.
Поднялась наверх. Спальня. Большая, с высоким потолком и окном во всю стену. Занавески плотные, тёмные.
Она открыла чемодан. Начала раскладывать вещи.
Но с каждым движением ей казалось – кто-то наблюдает.
Она резко обернулась.
Пусто.
Только тень от шторы, падающая на пол, как вытянутая рука.
– Глупо, – сказала она. – Ты одна.
Но когда она вернулась в прихожую, чтобы принести ещё вещи, её взгляд упал на зеркало.
И замер.
На долю секунды – не больше – ей показалось, что в углу, за дверью, мелькнула тень.
Тонкая. Высокая.
Стояла.
Смотрела.
Анна рванула дверь на себя.
– Кто здесь?!
За дверью – только дождь. Лужи. Темнота.
Никого.
Она закрыла дверь. Заперла.
– Это нервы, – сказала она вслух. – Переезд. Стресс. Развод.
Но голос дрожал.
Она прошла на кухню, заварила чай. Руки не слушались. Чашка звенела о блюдце.
Телефон молчал. Ни сообщений. Ни звонков.
Никто не знал, что она здесь.
И это было хорошо.
Или плохо?
Она не знала.
К вечеру дождь усилился. Ветер бил в окна, как будто пытался ворваться.
Анна легла в постель, натянула одеяло до подбородка.
Тишина давила.
В доме было слишком тихо. Ни шорохов. Ни скрипов. Ни звуков города.
Только собственное дыхание.
И – через какое-то время – что-то ещё.
Лёгкий скрип.
Как будто кто-то медленно поворачивает ручку входной двери.
Анна замерла.
Скрип стих.
Потом – шаг.
Один.
Тихий.
По лестнице.
Она села.
– Кто здесь?
Тишина.
Она включила свет.
Спустилась.
Проверила дверь. Замки – на месте. Окна – заперты.
В прихожей – пусто.
Но на зеркале – капля.
Мокрая.
Как будто кто-то только что прикоснулся к стеклу.
Анна протянула руку.
Капля исчезла.
Она посмотрела в зеркало.
Своё отражение. Уставшее. Бледное. Глаза – слишком большие.
И вдруг – на долю секунды – ей показалось, что отражение не моргнуло.
Она моргнула снова.
Отражение – нет.
– Нет, – прошептала она. – Нет, нет, нет…
Она отошла.
Заперлась в спальне.
Положила подушку у двери.
Лежала, не смыкая глаз, пока за окном не рассвело.
