Сокращённая версия
«Мир можно спасти, только уничтожив
его душу»
«Три Сферы. Три пути. Одна война.»
«Он сломал мир, чтобы его спасти»
Автор: Endless towers
Книга I: Пламя и Пепел
Тишина в латинской деревне, затерянной среди холмов, была особого рода. Не мирной, а звенящей, словно туго натянутая струна. Её наполняли привычные звуки: скрип колеса у колодца, отдалённый крик пастуха, воркование голубей на черепичных крышах. Но в тот день струна лопнула.
Сперва пришёл гул. Глухой, нарастающий, как землетрясение. Потом – топот. Не беспорядочный, а железный, сливающийся в единый рокот. Из-за поворота горной тропы выползла тень. Колонна закованных в тёмный металл воинов. Их доспехи не сияли. Они поглощали свет, отливаясь тусклым, больным багрянцем. Они не были похожи ни на римлян, ни на галлов. Они были… чужими.
И затем началось.
Они не кричали и не требовали. Они вошли и начали резать. Длинные мечи, похожие на обломки ночи, вздымались и падали, и с каждым взмахом гасла чья-то жизнь. Дым пошёл не от очагов, а от горящих домов и тел. Воздух, ещё утром пахнувший полынью и хлебом, стал густым и сладким от запаха гари и крови.
Его звали Модест. Он вылез из погреба, куда мать засунула его с таким отчаянным криком, что он прожёг его память навсегда. Он увидел мир, сошедший с ума. Он не кричал. Ужас сковал его горло ледяными тисками. Он пополз, потом побежал, пригнувшись, чуя смерть за спиной. Искры с горящей крыши сыпались ему на плечи. Он перемахнул через плетень, нырнул в колючие кусты и покатился в овраг.
Когда он поднялся на ноги и оглянулся, от деревни оставался лишь костёр, пожиравший небо. Чёрные фигуры на его фоне казались демонами.
Он был один. В его ушах стоял оглушительный звон. Помощи не было. Была только земля под ногами, уходящая в темноту дорога и всепоглощающая, простая мысль: бежать.
И он пошёл. Не герой, не избранный. Последний мальчик из сожжённого мира. Он не знал, кто эти чужаки и откуда они пришли. Он не знал, что ищет. Он лишь шёл, потому что позади оставались только пепел и смерть..
он шёл. Дни сливались в череду голода, страха и усталости. Ноги, стёртые в кровь, гудели от боли. Он спал, прижавшись спиной к холодному камню в случайных пещерах, и каждый шорох заставлял его сердце биться как бешеное. Сны приходили только о огне.
Впереди, сквозь пелену дождя и усталости, он увидел её – гору. Не просто холм, а неприступный каменный исполин, упирающийся в небо. И на самой её вершине, едва различимый, силуэт. Не крепость, не замок, а нечто иное. Строгое, величественное здание, которое словно вырастало из самой скалы. Оно манило не обещанием безопасности, а просто тем, что было *не таким*, как всё, что он видел до этого.
Восхождение стало новым испытанием. Он цеплялся за корни и выступы, падал, сдирал кожу с ладоней, поднимался и снова полз вверх. Каждая пещера на пути становилась для него временным спасением, где он мог свернуться калачиком и на несколько часов забыться тяжёлым, безосновным забытьём.
И вот, не осталось больше скал над головой. Он стоял на вершине, ветер трепал его обгоревшие волосы. Перед ним возвышались огромные, тёмные ворота из дерева, испещрённые резными знаками, которых он не понимал. Они не были заперты.
С последними силами он толкнул тяжёлое полотно и переступил порог.
И был озарён.
Внутри не было факелов или свечей. Весь огромный зал купался в мягком, **зеленоватом сиянии**, которое исходило от самого воздуха, от стен, от высокого сводчатого потолка. Воздух был тёплым и пахнет дождём, травой и старыми книгами – запахами, которые он уже почти забыл. В этом свете не было ничего злого или угрожающего. Он был похож на первый луч солнца, пробившийся сквозь грозовую тучу после долгой ночи.
