Верховная Стана умела разбивать сердца. Умела ненавидеть врагов, защищать друзей и сполна воздавать предателям. Единственное, что ей так и не удалось сделать за двадцать лет — постареть. Кеннет смотрел на бледное лицо без единой морщины, на чёрный шёлк волос, длинную шею. Скользил взглядом по вырезу платья, чуть более глубокому, чем позволял этикет. И слушал, как шелестят свитки финансовых отчётов в руках Станы.
— Вы снова в минусе, — сухо констатировала она. — Заказов нет, и доходы просели по всем статьям.
— Войны нынче не в моде, — парировал глава Клана Смерти. — Короли соседних государств вдруг поняли, что договариваться им выходит дешевле, чем платить наёмникам. Особенно таким дорогим, как мы.
Кеннет ждал, что Стана улыбнётся, но она не отвлекалась от цифр.
В кабинете гулял сквозняк. Тонко скрипела приоткрытая створка окна, за стеклом в лучах солнца зеленела трава. Мирный вид открывался из кабинета правительницы Фитоллии. Верховной ведьмы и женщины, которой юный Кеннет Делири когда-то принёс клятву меча. «Служить, защищать, оберегать и не причинять вреда».
Влюблённый глупец. Романтики ему хотелось. Думал, что такой красивый жест обязательно покорит сердце ведьмы. «Я твой навеки», — говорила клятва, а Стана вышла замуж за другого.
— Очень плохо, если так, — Верховная положила свиток, взяла перо и обвела несколько цифр. — Я двадцать лет кормлю твой клан, Кеннет…
— Выделяешь субсидии, — поправил её глава. Переговоры сегодня шли с трудом. Дурное настроение ведьмы читалось в каждом жесте и взгляде. — В обмен на охрану и готовность выступить на стороне Фитоллии в любой войне.
— Да, но твои аппетиты растут, — ведьма подчеркнула ещё две цифры. — А желания обеспечивать клан самостоятельно не прибавляется.
— Мы налаживаем поставку оружия.
— Слишком медленно.
— Осторожно. Я должен понимать, сколько мечей готовы ковать мои кузнецы, не теряя в качестве.
— Я и за сталь должна платить? — шелест бумаги раздался громче. Верховная собрала листы в стопку и хлопнула по ней ладонью. — Хватит, Кеннет. Клан Смерти двадцать лет живёт на фитоллийские субсидии. Да, вы поддержали меня в трудную минуту, да, вам пришлось сорваться с насиженных мест и отправиться на острова. Но сколько можно? Почему вы не зарабатываете сами? Где договор с королём Бессалии?
— На согласовании.
— Вы нашли остальных заговорщиков? Или хотя бы Паучиху? Нет? Тогда он будет согласовываться вечно, а денег в казне клана так и не появится.
«Не лезь в мои дела!» — хотел рявкнуть Кеннет, но остановился. Проклятая клятва меча могла счесть словесный выпад агрессией и попыткой навредить. Бездна, он не мог даже схватить Стану за плечи и встряхнуть, чтобы пришла в себя. Ничего не мог. Только стоять в её кабинете и сжимать кулаки, справляясь с яростью. Двадцать лет.
— Мы найдём заговорщиков, — холодно ответил глава клана. — Разведчики Пруста внедрились в преступный мир Бессалии. Скоро будут результаты. А потом договор и щедрый аванс от короля. Сейчас же нам не хватает средств на запуск ещё десяти оружейных мастерских.
— Значит, обойдётесь теми, что уже есть, — припечатала ведьма. — Вопрос закрыт. В этом месяце ты ничего не получишь сверх того, что я обещала в начале года. Перестань считать бюджет Фитоллии своим! Довольно!
— Хорошо, — тихо ответил Кеннет под грохот её голоса.
Безумно хотелось развернуться и уйти, но не того ли добивалась Стана? Уязвить его гордость, заставить рубануть с плеча фразой «подавись своими субсидиями» и порвать бумаги? Может, именно этого, но глава Клана Смерти слишком сильно нуждался в деньгах. В мастерских, новом оружии и доспехах для воинов. Поэтому молча проглотил обиду и убрал ладонь с эфеса меча. «Нет», сказанное ведьмой сейчас, могло превратиться в «да» позже.
