Продолжение романа "Третий
лишний".
Не по своей воле скромная сирота,
воспитанница Преподобного пастора стала любовницей состоятельного
человека.
После трагической смерти миссис
Гриндл, ее муж и бывшая горничная живут вместе, но отныне
одиночество, горечь и раскаяние – постоянные спутники Ханны. Она
винит себя и Айзека, любит его и ненавидит.
Однажды осознав, что для мистера
Гриндла она всего лишь прихоть и каприз, не может решиться уйти, но
волей случая, шаг приходится сделать. Вынужденное, под угрозой
шантажа бегство приведет Ханну на окраину южного штата, где ей
предстоит разобраться в себе и окружающих ее людях. И лишь во
время бед придет осознание: кто враг, а кто друг.
Мисс Марвел кокетливо прикрыла руками уши, чтобы заглушить
отвратительно-визгливое торможение паровоза. Справившись с собой,
улыбнулась Алену, но резкий предупредительный гудок оказался
настолько громким и внезапным, что от испуга она вздрогнула.
Сильная тревога и так не отпускала ее ни на минуту, а мелкие
случайные неприятности грозили окончательно лишить последнего
самообладания и довести до истерии.
Заметив ее беспокойство, спутник –
молодой человек – снисходительно улыбнулся и заботливо сжал руку.
Его глубоко посаженные серые глаза, обрамленные светлыми ресницами,
смотрели так нежно, что сердце Лидии затрепетало. Как же она его
любила!
«И почему родители не замечают
достоинств Алена? – недоумевала она. – Пусть он недостаточно
состоятелен, но ведь папа тоже был небогат, однако родители мамы
одобрили ее выбор!»
В благородстве и любви жениха мисс
Марвел не сомневалась. Долгая тайная переписка, наполненная
заверениями в любви и преданности, окрыляла и предавала уверенности
в его чувствах. Нежные, трепетные письма Алена были ничуть не хуже
пламенных речей, что произносили рыцари, благородные разбойники и
мстители в женских романах. Лидия так грезила о большой,
всепоглощающей, чистой любви, что как только появился претендент на
роль храброго Оливера, отдалась чувствам полностью и без остатка. И
все в мистере Уилсоне было хорошо, разве только он был небогат. Ее
это не так сильно пугало, но вот родителей…
«Но ведь беден не тот, у кого мало
что есть, а тот, кто многого желает! Если бы только они дали шанс
Алену, я бы отказалась от дорогих нарядов…» – вспомнив, как при
подготовке к побегу пришлось оставить дома самые красивые платья,
чтобы не сеять лишних подозрений, ей стало грустно. Лидия обожала
внимание и наряды, однако не отчаивалась и надеялась, что после
того, как они сообщат родным о венчании, родители сменят гнев на
милость и помогут любимому супругу встать на ноги.
«Именно ваше упрямство заставило меня
решиться на отчаянный шаг: сбежать из дома! И теперь я вынуждена
терпеть эту несносную выскочку!» – мисс Марвел злилась и ревновала
Алена к Ханне, которая стояла в изящном синем прогулочном платье,
опираясь на зонтик-парасоль. Когда Лидия смотрела на бывшую
горничную, на ее весьма милом лице появлялось выражение высокомерия
и раздражения.
«Выскочка!» – с праведным возмущением
злилась она, вспоминая Ханну испуганной, молчаливой служанкой,
боявшейся возразить родительнице хоть слово. А теперь горничная
стояла напротив, разодетая по последней моде, и чувствовала себя
ровней. Мисс Марвел неистовствовала, но приходилось терпеть.
«Право, неслучайно она мне
встретилась. Не могла же я уехать одна, без сопровождения. Что ни
говори, но благовоспитанные леди из благородных семейств должны
соблюдать приличия, но когда стану миссис Уилсон…» – от счастливой
мысли Лидия улыбнулась, и Ален нежно погладил большим пальцем ее
руку.
Тогда в Аллентауне она подошла к
Ханне, чтобы намекнуть, что жителям Блумсберга будет небезынтересно
узнать, от какого родственника бедной служанке перепало наследство.
Когда со сладким рожком вернулся Ален, Лидия с ядом рассказала, кто
перед ним стоит. Узнав, что это та самая мисс Норт, передавшая их
письма, ныне ставшая содержанкой, Ален помрачнел и произнес:
