– Вау, я никогда раньше не бывала в психушке.
– Вы в рехабе, девушка.
– А я так и сказала.
Мужчина в белом безразмерном халате в очередной раз недовольно нахмурил брови, вероятно, пытаясь припомнить, за какие грехи ему послали такую ветреную студентку-практикантку. Его шаги гулким эхом отдавались в узком голубом коридоре. Света здесь едва хватало, чтобы разглядеть слегка ссутуленную спину недовольного мужчины в метре впереди, но меня больше интересовала обстановка вокруг. Мощность лампочек наверняка была слабой неспроста: такую скудную, лет сорок не видавшую ремонта, атмосферу не хотелось лицезреть никому.
Хотя реабилитационный центр для наркозависимых и алкоголиков был частным учреждением, находившимся в самом сердце Лондона, изнутри он выглядел, как общественная больница для низших слоев населения: начиная с маленькой комнатки регистратуры с единственным столом и древним компьютером, гудевшим, как самолет перед взлетом. И заканчивая палатами пациентов, где на тонких железных прутьях кроватей навсегда запечатлены полосы – следы ногтей бившихся в приступах ломки людей.
– Мы пришли, – мужчина остановился перед белой деревянной дверью с облупленной краской, кивком головы указав на надпись: «Палата №9», – у вас 15 минут, и постарайтесь не будоражить его нервную систему.
– Вы останетесь снаружи? – отсутствие лишних ушей для меня будет только плюсом, но чрезмерной радости я не показала, вложив в вопрос минимум эмоций.
– При беседе может присутствовать только лечащий врач, а он на выходном, – с тем же налетом раздражения ответил мужчина, открывая скрипучую дверь, – 15 минут, не забывайте.
***
– Здравствуй, Майкл, – я оперлась спиной на закрывшуюся дверь, прищурившись. Комната оказалась маленькой квадратной коробкой, но света в ней было куда больше, чем в других помещениях. Здесь голубые стены слегка отдавали зеленым, и это цветовое решение явно выбрано для погружения пациента в состояние покоя. Сидевший на единственной кровати молодой парень был тому подтверждением – он глянул на меня шоколадными глазами, лишенными всяких эмоций, а затем всем корпусом развернулся к двери, подтягивая длинные худые ноги к груди. Защитная поза.
– Кто вы? – вопрос прозвучал напряженно, но не напуганно.
На вид мальчишка оказался ненамного младше меня, но явно несовершеннолетний – лет 16-17. Его русые волосы беспорядком лежали на голове, а легкая – подростковая – щетина не придавала мужественности. Только огромные темные пятна под впалыми глазами и бледная кожа выдавали тяжесть состояния парня. Если бы мне предоставили хоть какую-то информацию кроме его имени, фамилии и адреса рехаба, работать было бы проще.
– Меня зовут Кайли Ридд, – отвечая, я неспешно прошла к изголовью кровати и опустилась на холодный железный стул. Расфокусированный взгляд парня следил за каждым тихим шагом, – давай немного поболтаем?
– Я каждый день только и делаю, что болтаю с врачами. Все нормально, можете уходить, – парень нахмурился, выискивая в моей внешности признаки принадлежности к медицине, но ни бейджика, ни присущего докторам инвентаря не обнаружил.
Перед ним сидела простая девчонка с темно-каштановыми волосами, подстриженными аж до мочек ушей. Две короткие прядки, обрамляющие лицо, высветлены до пепельно-белого. С лисьими, слегка раскосыми зелеными глазами, острым подбородком и приветливой улыбкой только вчера увеличенных губ. Об этом ему знать не обязательно, ведь мои губы выглядят натурально и к теме сегодняшнего вечера не относятся.
