Просторная кухня, вкусная еда, близкие люди рядом. Светло и
тепло. По–домашнему. И волнение, которое я испытывала прямо сейчас,
совершенно не вписывалось в эту атмосферу. Но я старалась вести
себя непринужденно – много улыбалась, иногда даже посмеивалась. И
даже пыталась поддержать разговор наших с Антоном родителей.
Правда, получалось плохо. Ведь все мои мысли были сосредоточенны на
том, что я… беременна.
Я не была готова так рано стать мамой, но все же безумно радовалась
этому. Меня переполняли эмоции. Страх, радость, удивление. Все
смешалось и, кажется, меня немного тошнило. То ли из–за
беременности, то ли из–за волнения. Сегодня мы с Антоном
планировали рассказать нашим родителям о том, что у нас будет
малыш.
Внутри все переворачивалось, меня потряхивало. Я боялась реакции
родных. Ведь мне всего восемнадцать лет. Но я верила, что мы с
Антоном справимся. Он сжимал мою ладонь и смотрел на меня с
теплотой. Пытался поддержать. Хотя наверняка волновался не меньше
меня.
– Мамы и папы, – важно начал Антон, когда разговоры за столом
стихли. Мои и его родители с лёгким удивлением посмотрели на нас. –
Нам с Катей вам надо кое–что сказать.
Я затаила дыхание. Прямо сейчас он расскажет им. Я вцепилась в руку
Антона так, что он поморщился. Но улыбаться не перестал. Правда,
договорить Антон не успел – в этот момент двери распахнулись и на
кухне появился Марк – сводный брат Антона.
Марк – тот ещё засранец. Вечно все портит. Не человек, а ходячий
сгусток насмешек и пренебрежения. Наглый и дерзкий придурок,
которому на всех плевать. Темные волосы небрежно взъерошены, чёрные
глаза прожигают насквозь, смотрят нахально и с вызовом.
– Здорово, родственнички, – бесцеремонно поздоровался он,
ухмыляясь. – Я присоединюсь? – Даже не собираясь ждать ответа, Марк
вальяжно прошёл к столу и плюхнулся на стул, что стоял рядом со
мной. Смерив меня равнодушным взглядом, он подмигнул: – Как
делишки, Равнина?
Я одарила его тяжёлым взглядом и отвернулась. Равниной он меня стал
звать почти сразу после нашего с ним знакомства. Это прозвище он
дал мне из–за того, что у меня небольшая грудь. Я помню, он
приговаривал: «Катерина Катерина, нет груди, но есть равнина». И не
забывал хохотать, как ненормальный.
Пять лет назад нас познакомил Антон. И ровно столько же меня
раздражал его брат. Своей бесцеремонностью, своим хамством и
вседозволенностью. Марку, конечно же, было плевать на то, что он
меня бесит. Ему всегда было на все плевать. Даже сейчас он
нисколько не переживал, что прервал Антона и что его на ужин никто
не звал. Мы хотели сначала сообщить важную новость только
родителям.
Я поймала растерянный взгляд Антона и кивнула ему, чтобы продолжал.
Он снова улыбнулся. Немного нервно, но радостно. И сообщил:
– Мы с Катей ждём ребёнка!
За столом воцарилось молчание. Я напряглась. Сердце забилось чаще.
Мой отец не сводил с Антона хмурого взгляда. Мама то открывала, то
закрывала рот, не зная, что сказать. Родители Антона, точнее его
мама и отчим, тоже были в шоке.
– Братан, ты лучший, – поднявшись, Марк хлопнул Антона по плечу,
весело улыбаясь. Он часто улыбался, но глаза оставались холодными,
как у дикого волка. – Будущий папочка ждёт аплодисментов! Мамуля,
ты не рада?
Маму Антона он называл исключительно мамулей. Причём каждый раз
произносил слово с особой, глумливой интонацией. У него были с ней
свои счёты. Но я никогда не вникала в их семейные дела.
– Марк, успокойся, – хрипло велел ему отец. Марк поднял обе руки,
будто сдаётся, и снова уселся на стул.
– И… что вы планируете делать? – обратилась к нам моя мама. – Что
вы решили?
– Рожать, мам, – несмело улыбаясь, ответила я. – Разве можно
по–другому? Мы поженимся.
