Глава 1. Необычное преступление
Фрэнк Даррел был молодым человеком двадцати пяти лет, с приятной внешностью и неплохим доходом в пятьсот фунтов в год. Кроме того, в свободное время он писал романы в реалистичном стиле и полагал, что следование фактам – самое главное в художественной литературе. Фрэнк не менял факты и не адаптировал. Он излагал их с такой приверженностью истине, что его опубликованные работы читались как полицейские отчеты, разве что переписанные приличным английским языком.
Фрэнк Даррел жил в Лондоне, в этом воплощении жизни во всех ее проявлениях, хороших и плохих. Обычно он работал утром, спал днем, развлекался вечером, а с двенадцати ночи до пяти утра посвящал исследованию жизни столицы.
Под маской приличного бедняка, в одежде скорее изношенной, чем оборванной, Фрэнк изучал темные уголки Стрэнда, проникал в трущобы Уайтчепела и исследовал наименее известные уголки Сити. Время от времени он рассматривал Вест-Энд и его цивилизованные пороки, совершал экспедиции в пригороды, известные своей респектабельностью, и, когда ему надоедало наблюдать за добродетелями среднего класса, посещал менее уважаемые районы в поисках интересных людей и приключений.
Результаты своих наблюдений он затем перерабатывал в энергичную прозу и публиковал под яркими названиями. Такой метод превращения обычного в художественное был изначально применен Оноре де Бальзаком. Фрэнк, может быть, не был столь талантливым, но он обладал острым взглядом и хорошей памятью и считал себя учеником этого великого человека.
Однажды вечером, в конце лета, Фрэнк, замаскированный под респектабельного механика, наблюдал за людьми в переулке Друри. На башнях ближайших церквей только что отбили полночь, и хриплая толпа начала превращаться в небольшие разрозненные группы.
Продавцы тушили факелы и везли свои тачки с нераспроданными товарами домой. Посетители театральных пьес, делясь друг с другом полученным этим вечером удовольствием, исчезали в переулках; закрывались магазины; держатели гостиниц вели к себе поздних клиентов, порой слегка, а порой и сильно пьяных. Весь механизм жизни квартала быстро замедлялся, чтобы полностью остановиться в ранние утренние часы. Фрэнк, с короткой трубкой во рту, стоял на углу переулка и внимательно изучал это замедление. Именно в этот момент его внимание привлек рыжий мужчина.
Этот человек, высокий и полный, был одет в потрепанный костюм из засаленного сукна; его волосы и борода были ярко-рыжими. Выглядел он беспокойным и неуклюжим. Вот он прошел несколько раз мимо Фрэнка, поглядел в окно еще открытого магазина, потом с явным волнением взглянул на ближайшего полицейского и в целом вел себя так неловко, что писатель стал наблюдать за ним.
«Этот парень хочет что-то сделать, – подумал он, – и не может решиться совершить первый шаг. Держу пари, что его мысли занимает уголовное дело. Прослежу-ка за ним».
Вскоре рыжий мужчина решительно прошел мимо Фрэнка и скрылся в темном и пустом переулке слева. Фрэнк, после некоторого колебания, уже собирался последовать туда же, но рыжий вернулся и снова начал беспокойные блуждания по более густонаселенному переулку Друри. Пару раз он останавливался возле полицейского, как бы желая задать ему какой-то вопрос, но рыжему явно не хватало духа на это, и он отворачивался с тревожным видом. Затем он заметил Фрэнка и двинулся прямо к нему, но снова вздрогнул и передумал. Одновременно заинтересованный и озадаченный, Фрэнк повернулся, якобы рассмотреть витрину магазина, но краем глаза наблюдал за рыжим мужчиной.
В третий раз этот колеблющийся человек подошел к полицейскому и почти открыл рот, чтобы что-то сказать, но прежде, чем произнес хоть слово, он отпрянул и оказался у витрины рядом с Фрэнком. Молодой человек, из соображений дипломатии притворяющийся равнодушным, осознал, что его внимательно изучают.
