Это проклятие человечества.
Общительность. Христу следовало сказать: «Да, истинно говорю, когда
двое или трое из вас собираются вместе, кого-то забьют до смерти».
Надо ли мне объяснять вам, чему учит нас социология по части
человечества? Все предельно просто. Возьмите одинокого мужчину или
женщину, и я скажу, что перед вами святой. Возьмите двоих, и они
влюбятся друг в друга. Возьмите троих, и они придумают такую
занятную конструкцию, которую мы называем «обществом». Возьмите
четверых, и они построят пирамиду. Возьмите пятерых, и они
превратят одного в изгоя. Возьмите шестерых, и они вновь изобретут
предрассудки. Возьмите семерых, и через семь лет они вновь
изобретут войну. Человек, возможно, создан по образу и подобию
Бога, но человеческое общество создано по образу Его оппонента и
всегда пытается вернуться домой.
© Стивен Кинг
«Противостояние»
Что ты?..
Что ты делаешь?
Что ты делаешь, Джейк?
Джейк?..
Оно движется, Джейк, понимаешь? Оно
движется по спирали. Тебе кажется, что по кругу, но нет, оно не
вернется в исходную точку. Никогда, Джейк.
Что ты делаешь?
Ты понимаешь это?
Понимаешь?
Понимаешь?
Понимаешь?..
– Джейкоб! – Он вздрагивает и
потирает веки тыльной стороной руки, пока те не начинает
щипать.
Что ты делаешь?
– Джейк, что-то случилось?
– Все в порядке. Не выспался.
– Ты вообще спишь? – усмехается Уил. На
лице Джейкоба расплывается ставшая безумной улыбка.
– Исключительно по праздникам. Ладно,
приступим к работе. Что тут у нас?
– Все готово, Джейк.
– Контейнеры доставили?
– Да, в целости и сохранности.
Двери бункера расступаются перед людьми
в военной форме. Они входят внутрь, погружаясь в абсолютную тишину.
Никто не говорит ни слова, но в глазах каждого из присутствующих
лишь единственный вопрос: "Это возможно?".
Он не знает. Он на самом деле не
знает, возможно ли это, но уже представил сотни докладов по
своему проекту.
Джейкоб Стоун подходит к стеклянному
куполу и опускает на него ладони. За стеклом – девушка. Такая
красивая, тоненькая, хрупкая.
Ты понимаешь, что ты делаешь,
Джейк?
– Они живы? – буднично бросает он
Уилу.
– Да, состояние стабильное.
– Для запуска все готово?
– Да.
А ты готов, Джейк?
Он трясет головой. Ненавидит этот
голос, мешающий мыслить здраво.
– А ты?
– Что?
Уил выглядит напряженным.
– Ты готов?
Джейк кивает. Тишина как будто
расступается перед ним, хлещет его по ногам, как волны прилива. Она
должна успокаивать, но нет, она обезоруживает. Просто
опустошает.
Джейк...
Раздается приглушенный треск, и купол
опускается. Джейкоб входит внутрь и ложится рядом с девушкой.
Он закрывает глаза и пытается
привыкнуть к кромешной темноте и тишине в ней. Не нужно думать ни о
чем. Не нужно мечтать. Не нужно анализировать. Не нужно
бояться.
Его больше не существует для этого
мира.
1.
Элизабет всегда боялась смотреть людям
в глаза и не выносила пристальных взглядов. Она думала, что
единственная причина этой навязчивой фобии – природная
стеснительность и заниженная самооценка, но не знала, что это на
самом деле лишь инстинкт самосохранения.
Но чем-то особо глубоким и тайным Лизи
могла понять, что не все глаза смотрят в мир с такой же наивной
радостью, как и она. Что истинная цель органов чувств – не
воспринимать мир, а изучать его. Выбирать цель, средства,
единомышленников.
И быть избранным.
Элизабет думала, что опущенные в пол
глаза помогут ей спрятаться от более страшных вещей и более
глубоких страхов, спрятанных в ней самой. И, конечно же, Лизи
ошибалась.
Ошибались многие.
Только не Человек в черном.
