– Ты не обязан этого делать, – хрипло прошептала белокурая девушка, чуть повернув голову набок.
Ее зубы постукивали друг о друга, а тело било крупной дрожью.
Медицинская игла сшивала между собой ее плечо и предплечье. Толстая черная нить скользила сквозь отверстия в коже, оставляя за собой большие уродливые стежки.
– Я ведь просил не дергаться, – равнодушно бросил незнакомец, поправляя круглые очки на носу.
– Отпусти меня, – без надежды в голосе прохрипела девушка, чувствуя, как сознание покидает тело. – Прошу тебя…
В опухших покрасневших глазах не осталось слез. Сил не было даже дышать, лишь тремор напоминал о том, что она все еще жива.
Больно. Безумно холодно. Смерть уже не казалась чем-то страшным, скорее наоборот, она единственный спаситель, к которому хотелось кинуться в объятия и прекратить агонию.
– Ну вот и все, – большие ножницы обрезали нитку.
Его черные, как угли, глаза ликовали. Мужчина с восхищением смотрел на проделанную работу, заботливо проводя пальцами по свежим шрамам на ее руках и ногах.
Девушка больше не кричала от боли, срывая голос до хрипа, она не рыдала и не билась в истерике, не молила о пощаде. Голубые глаза, обрамленные красными кругами, медленно закрылись, чуть приоткрытые губы покрывали трещины, а тело перестало бороться, проиграв в неравной схватке.
Назойливый звонок стационарного телефона утопал в шумном офисе. Шныряющие сотрудники в выглаженных белых и голубых рубашках напоминали пчел в огромном улье, где у каждого своя секция с рабочим местом. Кто-то «висел» на телефоне, бурно реагируя на оппонента на другом конце провода, а кто-то, сгорбившись в три погибели, уткнулся в монитор компьютера, то ли с неестественным интересом погружаясь в работу, то ли раскидывая партию пасьянса.
– Диксон, – устало бросил молодой человек, подняв трубку.
– Зайди ко мне, как будет свободная минута, – послышался голос на том конце провода, и без слов прощания звонок оборвался.
Мужчина нехотя поднялся и, зажав папку с документами подмышкой, направился в конец офиса. Неформальный внешний вид выделял его из общей, вылизанной картинки. Вместо рубашки – черная, уплотненная кофта по фигуре с закатанными до локтей рукавами, темно-зеленые джоггеры, заменившие классические брюки, а на лице, вместо рабочей улыбки, недельная щетина и тяжелый, уставший взгляд.
Большинство сотрудников полиции что-то бурно обсуждали, некоторые лениво потягивали кофе из бумажного стаканчика. Много холодного света освещало отдел офиса, где временно находились агенты ФБР, секретари и даже комиссар, которого отделяла от остальных стеклянная дверь. После пожара в западном крыле в штабе творился переполох. На время ремонта многим пришлось делиться не только этажом, а иной раз и даже рабочим местом.
– Диксон! – крикнул кто-то из толпы, махнув рукой.
Дарси выцепил взглядом долговязого парнишку, однако не стал отвечать ни жестами, ни тем более что-то кричать в ответ.
Не торопясь, он вошел в стеклянную матовую дверь к комиссару, офис которого напоминал аквариум, где на троне восседал седой, чуть поплывший то ли из-за подходящего возраста, то ли от шоколадных пончиков начальник.
– У нас еще одно тело, – угрюмо бросил Билл Тернер, держа в руках желтую папку.
– Где? – вздохнул Дарси, потерев переносицу.
– Под мостом, на шестьдесят шестом шоссе, – расстегнув верхнюю пуговицу белоснежной рубашки, комиссар жестом показал на кресло напротив. – Нашли женщину.
– Свидетели? – монотонно спросил агент и медленно сел напротив, опершись локтями на стол комиссара.
