– Линка, ну как ты не понимаешь? Ты должна пойти на этот
праздник, он же раз в году!
Изящная блондинка крутилась перед зеркалом в косоклинном русском
сарафане, то приподнимая подол и выставляя ножку, то прогибаясь в
спине и выдвигая вперед грудь.
– Да хороша, хороша, – успокоила я подругу и подала очелье.
– Линка-а-а! – просяще протянула Милана, глядя на меня огромными
голубыми глазами. – Там все наши будут, и Олег придет.
– Тем более, мне там делать нечего, он же со своей новой
девушкой будет, – я помогла подруге закрепить убор на голове.
– Ну…, – хотела возразить подруга и замолчала.
Потому что я права была, и она это знала. Олег – мой бывший
парень, с которым мы расстались месяц тому назад не по моей вине.
Хотя сам Олег считал иначе. Дело в том, что я не понравилась его
родителям. Он моим, впрочем, тоже, но они тактично промолчали. А
вот родители Олега… Думая, что я не слышу его мама отчитывала
сына:
– Олежек, эта девушка – не та, кто тебе нужен. Подумай сам,
какие у тебя с ней перспективы – ни внешности, ни манер, ни умения
подать себя. Решать конечно, тебе, но имей в виду, мы с отцом
никогда не примем твой выбор..
Честно сказать, я думала, что Олег скажет матери, что да, он
будет решать сам. Но вечером он с упреком высказал мне все тоже
самое и поставил ультиматум – или я должна измениться так, чтобы
“соответствовать”, или мы расстаемся. Я выбрала второе.
Олег кручиниться не стал и вскоре мне сообщили, что у него новая
подруга. Сама я девушку не видела, потому что в последнее время с
компанией Миланы общалась нечасто. Точнее не так, они по-прежнему
бывали в нашей мастерской, заказывая костюмы для мероприятий, я
общалась со всеми ровно и доброжелательно, но никого ни о чем не
расспрашивала. И на выступления и фестивали ездить перестала. Дело
в том, что Миланка – хореограф и режиссер. Она ставит номера и сама
танцует в коллективе народного танца, а еще горит всем, что связано
с историей славян и язычества. Постепенно вокруг нее сплотились
такие же энтузиасты – реконструкторы, кузнецы, мастерицы, просто
увлеченные люди. А я вместе с Миланкой держу мастерскую, куда можно
принести свои работы для реализации или заказать какую-то вещицу в
этностилистике – от обережного пояса до кованых доспехов. Кроме
того, я шью наряды, рисую эскизы для мастериц, веду социальные сети
и присматриваю за подругой.
– Тем более, тебе надо пойти и показать ему, что ты ничуть нее
переживаешь из-за вашего расставания, – не успокаивалась
Милана.
– Мил, я не буду никому ничего доказывать, ты знаешь. И потом,
это же языческий праздник, а я – верующая, – я тронула крестик на
груди, подтверждая свои слова.
– Ли-и-ин, там новые люди приедут, они фестивали по всей стране
проводят, может новые заказы возьмем, себя покажем. Мне нужна твоя
поддержка, – Милка смотрела умоляюще, и я сдалась под ее
взглядом.
– Ладно, только один день, поняла? И не вздумай никуда меня
втягивать.
Миланка удивительная, и танцы они ставят – огонь, вроде и
народные, с хороводами, ладушками и топотушками, но настолько
проникновенные и чувственные, что ее коллектив нарасхват. Но пока
подруга в образе, она совершенно невменяемая, будто на самом деле в
танце маленькую жизнь проживает. Так что в деловом плане от нее
толку в это время ноль. Ладно, если не пошлет куда подальше, а она
может, но принимать какие-то решения в таком состоянии ей точно
нельзя.
Подруга закивала радостно, и я принялась вплетать ей в косу
ленту под цвет наряда, лучше заранее все мелочи продумать, чтобы в
ответственный момент ничего не отвлекало.
Звякнул колокольчик на дверях, и в мастерскую вошла девушка.
Милка глянула на нее из-за ширмы, где переодевалась, и быстро
юркнула в подсобку. Пришлось мне выйти к посетительнице. Та
осматривалась вокруг, недовольно поджав губы.
