Душно пахли сбрызнутые росой ирисы — эта весна
выдалась на редкость тёплой. Подставляя лицо ласковому солнцу, ловя
каждый лучик, я удобнее перехватила тяжёлые корзины, прошла
каменный мост, заросший плющом, над которыми порхали белоснежные
капустницы, повернула к дому.
Наша усадьба Донег находилась в самом прекрасном месте в
герцогстве королевства Флиостон. Вокруг раскинулись лесные и
пахотные угодья с разбросанными по округе небольшими деревеньками.
В одну из которых я и ходила по утрам, чтобы снова взять в долг у
тётушки Фиары масло, молоко и хлеб.
Перевела дыхание. Пришлось набраться недюжинной смелости, чтобы
просить продукты, пообещав расплатиться в скором времени. Сердце
сжалось в тоске, я подняла взгляд на безоблачное синее небо — когда
наступят хорошие времена, я не знала: отец так и не берётся за ум.
Моя старшая сестра никогда не вникала в его дела, и простые
обязанности по дому ей чужды, что говорить об уборке и походе в
ближайшую деревню за лигу пешком. Сестра считала, что леди не
должна заниматься мужской работой, а только брать уроки по этикету,
танцам и пению.
Мы были очень разные с Дэми. В отличие от неё, мне было
интересно всё. Как говорил отец, я легко обучаема. Я быстро
усваивала всё: учиться вести дом и принимать гостей, рисовать,
ухаживать за цветами. Я быстро сроднилась с верховой ездой, а
вечерами могла играть на музыкальных инструментах. Мама, когда была
жива, всегда радовалась моим достижениям и гордилась мной.
Я тяжело выдохнула. Конечно, без неё очень сложно, а с её уходом
вся забота о доме осталась на мне. Но, несмотря на капризы, я очень
люблю сестру, которой с разорением стало очень нелегко. Балы и
званые вечера остались в прошлом. Сейчас об обучении не могло быть
и речи. Хорошо, что матушка позаботилась, и на моё
одиннадцатилетние, когда во мне проснулась сила, она наняла для
меня учителя, который помог развить дар собирателя.
В памяти всплыли последние слова сестры, когда я попросила её
хотя бы готовить по утрам завтраки, пока я хожу к тётушке за
продуктами. Дэми, отложив книгу, потянулась, изогнувшись кошкой, и
с неохотой согласилась. Но, едва взяв в руки нож, порезала
палец.
"– Это ты виновата, сдался мне этот твой суп, теперь у меня
останется шрам! Готовь свой ужин сама! У тебя ведь всё так
легко получается, вот и стряпай. Если бы у меня был такой же дар,
как у тебя, я бы тоже крала магию и делала всё легко!" –
заявила она.
А меня будто ударили. Даже в мыслях не было этого делать, я не
крала магию и владела ей в полной мере, справляясь собственными
силами!
Я бы могла спасти маму, но, к сожалению, мой дар оказался
беспомощным перед трагедией, которая случилась с ней. Когда она
перевозила лучшие ткани из нашей фабрики через море, начался шторм,
и её выбросило за борт. Её так и не нашли.
Вынырнув из задумчивости, я, с грустью оглядев серые каменные
стены, миновала пустой двор и поднялась на порог. Поставила одну
корзину, смахнула со лба выбившуюся золотисто-медную прядь, открыла
дверь, вошла в прохладные стены поместья.
— Дэми! — закрыла за собой дверь. — Сестра, я вернулась! Помоги,
пожалуйста, перенести продукты!
Поставила тяжеленную корзину на лавку, бросила рядом снятые
шёлковые перчатки. Пальцы я всё-таки натёрла, и те краснели
волдырями.
Отца, конечно же, не было дома. После смерти матушки Донег
остался в сильном запустении. Бальтсар Вир, наш отец, некогда
благородный тэн-эр, убитый горем утраты, скатился. Всё чаще он
пропадал в игорных домах и почти не появлялся в усадьбе, оставив
ткацкую фабрику и лавки, которые пришлось закрыть из-за остановки
производства. Прислугу мы тоже распустили, даже на временную
помощницу не хватало средств. Отец вычистил весь дом, заложив все
ценные вещи, проиграл их. Мы остались без гроша. И не могли
позволить себе даже лошадь, на которой я бы могла ездить к тётушке.
Скинув капюшон с головы, тряхнула влажный подол своего скромного
платья, сбрасывая травинки.
