Глава первая.
Лето в городе пахло бензином и асфальтом, раскаленным до состояния пластилина. А в гараже на окраине пахло еще и маслом, металлом и старой пылью, прогретой до состояния уюта. Для Кати это был единственный запах, который по-настоящему расслаблял. Она лежала под животом своего «Ямахи», вживляя в него новую звезду. Глухой стук торцевого ключа о бетонный пол, ровное дыхание и мерное жужжание падающих в пластиковый таз гаек – это был ее дзен. Ей нравилась эта механическая предсказуемость. Повернул гайку, получил результат. Не то что с людьми.
– Опять у него мигрень? – раздался из-за двери знакомый голос, и в проеме возникли потертые кеды Макса.
Катя лишь хмыкнула, не прерывая работы. Макс был ее другом, коллегой по курьерскому цеху и единственным человеком, кто мог безнаказанно вваливаться в ее святилище без звонка.
– Не просто мигрень, а полный отказ трансмиссии, – поправила она, по голосу определяя, что он принес пиво. Два бутылки. – Карданный вал взвыл, как сирена по «Терминатору», и замолчал. Насовсем.
– Жестоко, – с искренним сочувствием констатировал Макс, присаживаясь на перевернутый ящик из-под инструментов.
Он протянул ей одну бутылку. Катя выкатилась из-под мотоцикла, приняла пиво и сделала большой глоток. Жидкость была ледяной и обжигающе горькой. То, что нужно. Она обтерла ладонью потный лоб, оставив темный масляный мазок. Макс смотрел на разобранный мотоцикл с видом заслуженного патологоанатома.
– Воскресим?
– Обязательно, – Катя уверенно стукнула ладонью по резине колеса. – Он просто устал. Я его загнала. Три смены без перерыва, эти пробки… Он свое отработал. Теперь моя очередь.
Макс усмехнулся.
– Ты с ним разговариваешь. Буквально. Я в прошлый раз слышал, как ты обещала ему новое масло «как у больших мальчиков в MotoGP».
– Он все понимает, – парировала Катя, откручивая очередную гайку. – В отличие от некоторых двуногих. Кстати, ты зачем приперся? Скучно стало?
– Срочный заказ. Очень срочный, – Макс сделал таинственное лицо. – документы для юридической конторы на другом конце города. Контракты какие-то, подписи нужны до закрытия. Денег платят столько, что хватит тебе на твой карданный вал, а мне на новые аморты. Я сразу подумал – это для нашей Кати. Она только дай чего-нибудь починить и погонять.
Катя насторожилась, сверля его взглядом.
– Какой конец города? Не тот ли, где вечно эти велодорожки и гаишники с камерами, как клещи?
– Самый он, – Макс виновато ухмыльнулся. – Но деньги-то какие! Плюс ты же на своем звере за полчаса домчишь, у тебя же нет понятия «пробка».
Катя вздохнула, посмотрела на своего «железного коня», на его выпотрошенные внутренности, потом на часы. До закрытия той конторы оставалось чуть больше двух часов.
– Черт с тобой, – выдохнула она, отставляя пиво. – Помогай собирать.
– Вот это да! – обрадовался Макс, хлопая себя по коленям. – Катя никогда не откажется от вызова.
Они работали молча, слаженно, как хорошая команда пит-стопа. Катя главный механик, Макс подающий. Под ее отрывистые команды, люч на тринадцать», «молоток», «держи, мотоцикл постепенно обретал целостность. Катя двигалась точно, резко, почти агрессивно, но каждое ее прикосновение к железу было точным и бережным. Когда последняя гайка была затянута, она запустила двигатель. «Ямаха» рыкнул, выплюнул клуб сизого дыма и заурчал ровным, уверенным басом. Катя погладила бензобак.
– Видишь? Он готов.
Она натянула кожаную куртку, застегнула молнию, ткнула ногой кик-стартер. Движение было отработано до автоматизма.
– Документы? – крикнула она над ревом мотора.
Макс протянул ей конверт.
– Там адрес. Не гони слишком, а то я потом за твоим «конем» как за больным ребенком ухаживать буду!
