Валя думала, так бывает только в кино.
И не важно – в ужасах, где тебя за торчащую из-под кровати ногу
хватает монстр, или в семейных комедиях, где об неё же спотыкается
ворчливый родственник.
Сентябрьский день удушал аномальной жарой даже в тени Валиного
убежища. Она надеялась, что ее не найдут. Молча лежала на сером
полу своей комнаты и никак не могла поверить.
Два амбала переворачивали кабинет ее покойного отца. А Валя
приняла позу эмбриона и подтянула худые ноги к самому подбородку.
Чтобы не торчали кеды из-под ее ядерно-зеленой тахты, купленной
отцом еще когда Валя была школьницей.
Папа любил все зеленое. Только не любил заранее решать свои
финансовые вопросы. И вот печальный итог: он полгода как разбился в
аварии. А Валя одна тянула на себе младшего брата и пряталась от
папиных “деловых партнеров”.
Она бы стучала зубами. Но слишком сильно боялась, что получится
громко. И ее все-таки найдут. И… Думать, что сделают дальше – она
не была готова. Валю парализовал ужас.
Шум крови в ушах заглушал грохот падающей в кабинете мебели и
шелест документов.
Валя не дышала уже около минуты. И теперь, не смотря на животный
ужас, ей нужно было сделать медленный бесшумный вдох.
Воздух заполнил легкие. Запах тел, ношенной одежды тех, кто
сломал дверь. Деревянная пахучая труха ножки папиного
“венецианского” стула. Вспоротая ткань мятно-зеленой обивки.
Валин нюх – Валино проклятье. Но сейчас ей предстояло унять
крупную дрожь в теле и использовать свое почти собачье
обоняние.
Чтобы в единственно верный момент, когда бандиты окажутся в
самой удаленной точке квартиры, – выскользнуть. Схватить в комоде
ключ от прабабушкиного дома в холщовом мешочке. И бежать.
Про деньги из папиного кабинета придется забыть. Ничего. Она
что-нибудь придумает. Унести бы ноги.
Возня в кабинете стихла. Послышалось характерное пиканье –
амбалы пытались вскрыть сейф. Валя не видела их лиц. Только успела
швырнуть свой рюкзак в окно, пока они ломали дверь, а сама юркнула
под тахту. Все-таки прыжок с высокого второго этажа – гарантия
переломов. Уж это к четвертому курсу медицинского она кое-как
осознала.
Теперь Валя тихо шагнула в коридор. Дверь папиного кабинета
висела на одной петле. Но пока запах бандитов завис душным облаком
в полуметре вокруг сейфа, шансы у Вали были.
Медленно вытянула за медное кольцо ящик комода. Нет!
Ключа здесь не было.
Валя попыталась унять панику.
Еще медленнее она открыла второй ящик. Тот в последнее мгновенье
издал высокий оглушительный скрип.
Запах чужаков перемещался быстро. От сейфа – к дверному проему
кабинета.
Валя слабо осознавая что делает – бросилась в комнату и, упруго
оттолкнувшись от пола, прыгнула в окно.
Яркое солнце. Свист. Секундный холод. И ноги мягко приземлились
на асфальт. Точно она лишь слегка подпрыгнула стоя на земле. Но
никак не сиганула с семиметровой высоты.
Не давая себе опомниться, Валя сделала два шага назад,
рефлекторно подцепив свой распластавшийся под окнами рюкзак, и
скрылась под козырьком парадной.
По их вони. По ярости и страху, которые выдавал их запах, она
точно знала, когда они выглядывали в окно. А когда отступали вглубь
квартиры.
Валя, стараясь не шуршать тканью, накинула рюкзак на плечи.
Когда облако запаха переплыло обратно к папиному сейфу, Валя
сорвалась с места и понеслась через сквер.
Ее левая кисть онемела.
Валя сжимала в холодной, будто неживой ладони мешочек. С
цилиндрическим железным ключом, пересыпанным терпко пахнущими
сушеными травами.
***
В сквере перед Валиным домом крепкий молодой мужчина со
светло-русыми вьющимися волосами курил, непринужденно развалившись
на резной скамейке.
Он проводил холодным взглядом тоненькую Валину фигурку,
стремительно пронесшуюся мимо. От его внимательных
прозрачно-голубых глаз не укрылось, что девушка почти не сгибается
под тяжестью огромной сумки за плечами. Да и бежит чуть быстрее чем
можно было ожидать.
