Калиста Уинн поняла, что мальчишка мёртв, прежде чем открыла глаза. Он вновь её позвал, тихо и как будто издалека – даже когда призрак рядом, его голос всегда звучит именно так. Он эхом доносится сквозь завесу, разделяющую мир живых и мир усопших.
Калиста открыла глаза, но поворачиваться не спешила. Для беседы было слишком рано. Большинству привидений хватало совести не трогать её до будильника. Спала она плохо, во всяком случае, в последнее время, и охотно подремала бы ещё минут пятнадцать.
Наконец, полностью проснувшись, Калиста перекатила голову по подушке. Рядом, совсем близко, сидел бледный мальчик с коротко стриженными светлыми волосами и тёмно-синими глазами. Воротник рубашки покрывала запёкшаяся кровь.
– Ты ведь меня видишь? – с надеждой спросил мальчик.
Калисте стало его жалко. Он, может быть, искал медиума много лет, пока не наткнулся на неё. Так обычно и бывало. Устная реклама в мире духов занимала некоторое время. Писать сообщения они, видимо, не умели.
– Да, вижу, – ответила Калиста и села.
Она хрустнула шеей и огляделась, всё ещё сонная. Утреннее солнце пробивалось сквозь занавески спальни, и на стене танцевали разноцветные пятна от декоративного витража. По Калисте бегали синие и фиолетовые отсветы. Она поёжилась и вновь повернулась к мальчику. В присутствии призраков всегда становилось холодно.
– Чем могу помочь? – спросила Калиста; изо рта у нее вырывались белые клубы пара.
Призрак улыбнулся совсем по-детски, хотя, пожалуй, лет ему было не меньше, чем Калисте, – тринадцать-четырнадцать.
– Я… – начал он и сдвинул светлые брови. – Даже не знаю. Я кого-то ищу… забыл зачем.
Это тоже было в порядке вещей. Со временем призраки начинали терять память, совсем как живые люди. Хотя они навсегда оставались в том возрасте, в котором умерли, время для них продолжало идти. «Семьдесят лет пробыть четырнадцатилетним, – подумала Калиста. – Брр».
– Ты ищешь маму? – предположила она.
Мальчишки часто тосковали без маминой ласки. Подуть на разбитую коленку и всё такое.
Призрак просиял.
– Да, – с улыбкой ответил он. – Я ищу маму! Помоги мне найти мою маму!
Калиста тяжело вздохнула. Она понятия не имела, из какой эпохи взялся этот парень. За исключением восьмидесятых, мужские причёски в разные времена не так уж сильно отличались. Возможно, мама мальчика давным-давно отошла в мир иной, что усложняло задачу. Не все усопшие становились привидениями.
Калиста взглянула на часы и успела выключить будильник, прежде чем он зазвонил.
– Может, заглянешь после школы? – спросила она. – Тогда я попробую тебе помочь.
По крайней мере, она могла направить его к другим родственникам, если мамы не было в доступе.
Мальчик непонимающе уставился на Калисту. Возможно, он забыл, что такое школа. Калиста указала на окно.
– Ступай, – отчётливо произнесла она. – Я позову тебя, когда вернусь.
Он разочарованно кивнул и исчез.
Калиста некоторое время сидела на кровати. Когда призрак исчез, в комнате стало теплее. Ей очень хотелось лечь и поспать ещё минут пятнадцать, но столько же времени как минимум она бы потратила на попытки заснуть. Нужно было подниматься.
Она встала и пошла в душ, зевая и почёсывая растрёпанные чёрные волосы. «Ещё неделя – и мне больше не придётся иметь дела с мёртвыми мальчишками», – подумала она. И тут же ей стало больно. Она могла как угодно приукрашивать эту мысль, но Калисте не хотелось лишаться дара. Дар составлял её неотъемлемую часть. Это было всё равно что потерять себя.
Как бывает в большинстве подобных случаев, Калиста Уинн обнаружила, что она медиум, в детстве. Это произошло в ванной, когда некий призрак, встав сзади, принялся намыливать ей голову шампунем. Прикосновение чьих-то пальцев сквозь пену, мгновение замешательства… это мои пальцы? нет? а чьи?.. а потом Калиста завизжала. И ей улыбнулась мёртвая женщина в викторианском погребальном платье.
