— Встает? — в нетерпении спросила я, ладонью водя по стволу.
— Еще чуть-чуть, — натянуто ответил Диг.
Я призывающе посмотрела на него снизу-вверх. Крепкий,
мужественный, красивый. И почему не женится? С таким-то
достоинством! Все-таки заслуженный охотник на оборотней. Награды,
грамоты, деньги. Все при нем. А он таскается со мной по лесам и
борделям.
— А сейчас? — Я покрепче обхватила ствол, уже чувствуя его
вибрацию от придавливания.
— Терпение, Реса, — произнес Диг, смакуя каждый звук. — Этот
случай требует особого подхода.
— Но я уже не могу… — взмолилась я, рогаткой раскорячившись с
задранной юбкой.
— Глотни...
— Надоело, — проворчала и заметила, как Диг облизнулся. — Хватит
пялиться на сиськи!
— А на что еще пялиться?
Дотянувшись до ветки сверху, я поднялась чуть повыше и выхватила
у него зрительную трубу.
— Дай-ка мне! — буркнула и поднесла к глазу, зажмурив
второй.
Навела на цель — окно в борделе мадам Шинаре — и сосредоточенно
присмотрелась. Сама госпожа расхаживала по комнате, а тот, кого мы
выслеживали, сидел в кресле. Спиной к окну и в куртке с капюшоном,
поэтому я не могла видеть его лица. Они что-то активно обсуждали,
отчего хозяйка дома утех периодически жестикулировала и вульгарно
смеялась. И наконец ее собеседник поднялся. Постоял несколько
мгновений и обернулся, снимая капюшон. Круглолицый, рыжий парень с
кривым носом.
Я разочарованно простонала:
— Это не он!
Сложив трубу, вернула Дигу и спрыгнула с дерева. Мой напарник
спустился следом, откупорил фляжку и протянул мне:
— Глотнешь?
— Сказала же, надоело. Водой огонь моего азарта не потушить.
— Как хочешь, — улыбнулся он, пожав плечами, и отпил
немного.
Я улыбнулась в ответ, указав на плетения на его височных
зонах:
— А эти косички тебе идут.
— А тебе к лицу улыбка, Реса.
— Вот и обменялись комплиментами. — Я подобрала свой лук,
закинула колчан со стрелами за спину, взяла сумку и зашагала в
сторону городка.
— Ты куда?
— Искать ночлег.
— В Абрахосе? — с брезгливостью спросил Диг.
— В лагерь мы не успеем, а ночевать посреди леса я не хочу.
Пусть лучше меня попытаются изнасиловать, чем сожрать.
Я затылком увидела, как Диг закатил глаза.
Тот озабоченный, кто в прошлый раз рискнул своим здоровьем в
надежде заполучить меня в качестве подстилки, теперь ходил с
перебинтованным членом. Сам виноват. Я била тем, что под руку
попалось, и туда, откуда шла наивысшая угроза. Даже если Диг
оставит меня в одиночестве в самом разбойничьем городе нашего
континента, я не пропаду, а пара-тройка пропойц останутся калеками.
Я же не только стреляла метко, но и не воротила нос выцарапать
глаза.
Догнав меня, он высыпал на ладонь оставшиеся монеты и печально
констатировал:
— Сможем снять пару комнат в какой-нибудь захудалой таверне на
одну ночь, но остаться без ужина. Или одну комнату и омлет из не
самых свежих яиц.
— Зато с зеленью, — ответила я, и мы рассмеялись.
За месяц своих поисков мы потратили весь аванс, а поймали разве
что одного оборотня за мелким воровством и еще одного вытащили из
капкана. Тоже мне — охотники!
В Абрахосе и днем всегда было полно беспросветной пьяни и
бездельников, а ближе к вечеру оживали самые деятельные, заполоняя
мостовую, проулки и бары. Предприимчивые торгаши каждому прохожему
совали сверток курительной травы за определенную, зачастую не самую
маленькую, плату. Шарлатаны обещали предсказать судьбу и заговорить
зелье. Жрицы любви заманивали в сети борделя мадам Шинаре, откуда
самые наивные выходили в одних лишь панталонах.
Отделавшись от всех этих дельцов, мы с Дигом добрались до
таверны «Шемшарион», предлагающей гостям не только сносную выпивку,
но еще приемлемые обеды и комнатушки без мышей. Конкуренты даже
распускали слухи, что живности в «Шемшарионе» нет, потому что вся
она уходит в начинку для пирогов. Наверное, потому мясные блюда
здесь заказывали с опаской.
