Обитель барсов располагалась в шале. Деревянный низкий дом, затерянный между заснеженными холмами, казался сплющенным от вечно дующих ветров и снега.
Внутри он был вместительным и воздушным – высокие потолки с коричневыми балками создавали впечатление, что дом вдвое выше, чем есть на самом деле.
А просторная гостиная, в которую мы втащили бесчувственное тело Лейнора, вмещала в себя, наверное, всю мою городскую квартиру.
Нам повезло, что знахарь, к которому повела сквозь бездонные сугробы Коллет, мать моего бывшего, оказался дома.
– Метель, – лаконично ответил он и приказал раздеть до пояса парня.
Знахарь по имени Гордей пообещал нам помочь и донести Лейнора до обители.
– Даже звери в такую метель прячутся в берлогах, – укоризненно проворчал он, вытаскивая бутыли и тряпки.
Я бросила взгляд на Коллет. Старушка поняла мой молчаливый вопрос и пожала в ответ плечами.
Значит, мужчина не догадывается, что у него в гостях находятся самые настоящие оборотни. Семейство, уединенно живущее в горах, скрывает от всех миров последних выживших барсов.
Упрек знахаря прозвучал незаслуженно. Мы не могли выбирать погоду. Ведь по моим следам уже бросились вдогонку королевские коты. А Рэй и Кир, обнаружив пропажу моего сына-баресса, наверняка тоже мечтают схватить нас.
Мне не хотелось вспоминать о том, что случилось. Как я разочаровалась во Владимурре и нажила злейших врагов. Сейчас было главным спасти Лейнора, так глупо и самоотверженно заступившегося за нас.
Знахарь усердно трудился. Он промокал рану Лейнора травяным настоем, оборачивал чистой тряпицей.
Я даже не знала, куда мы перенеслись – на Землю или Анте.
«Как хорошо, – подумалось, – что Темка резво выучился оборачиваться. Будь он менее смышленым и неспособным сделать оборот, замерз бы насмерть в этих снегах».
Но сын уверенно обернулся барсом и всю дорогу до знахаря весело прыгал вокруг нас. Не знаю, каким чудом не замерзла старушка – ее одеяние выглядело летним: длинная черная кофта-туника и такая же бесформенная юбка в пол.
К моему большому удивлению, по снегу Коллет передвигалась шустрее меня. Иногда догоняла барса, вытягивала перед ним свою железную палку-трость, и сын прыгал через нее, как лягушка.
Я же не замерзла и не сгинула в этих снегах только благодаря Лейнору. Нести парня было очень тяжело. Я вся вспотела, пока тащила его к знахарю. Хоть и хотела нести его на руках – не смогла, выдохлась через пять минут. В итоге закинула на спину, скрестила руки, висящие плетьми, у горла и тащила его, тащила, пока впереди не показалась маленькая деревянная избушка.
Как хорошо, что и этот этап позади. А впереди нас ждут сухая постель и, я надеюсь, вкусный ужин.
Темка рухнул на стоящее в холле кресло и свернулся комочком. Конечно, на морозе он разыгрался и бежал бодрячком. На самом же деле ему пора спать. Время позднее – глубокая ночь. Из больницы мы сбежали в начале первого.
– Ну что ж. До свиданьица! – попрощался знахарь и, пожав руку Коллет, отбыл восвояси.
– Мы живем на три семьи. Не удивляйся, если тебя обнюхают, – предупредила Коллет, а потом принюхалась сама и с удивлением спросила: – О… ты умеешь прятать запах?
– Да.
– Еще лучше. Не показывай его. Фред и Эдди помнят рассказы своих отцов. Они слишком горячие и молодые барсы. Их девушки…
Чтобы прекратить ненужные объяснения, я подошла к Коллет совсем близко, взглянула прямо в глаза и с нажимом сказала:
– Я была на Веноре. И видела, что мир непригоден для жилья. Он сожжен. Это ад!.. Мне больно, что мои предки довели мир до такого. Я не хочу вражды. Не хочу участвовать в их кровавых планах. Я всего лишь хочу жить спокойно… с вашим внуком. И с людьми, которых люблю.
