Дефне проснулась очень рано, едва рассвело, хотя вчера легла
спать далеко за полночь, вновь и вновь перекладывая свои вещи в
чемодане и чуть не подпрыгивая от волнения. Она, возможно, и дольше
бы прокопалась, если бы бабушка, выведенная из терпения ее
суетливой беготней по дому, на нее не прикрикнула.
— Дефне, ты успокоишься сегодня или нет? Брату завтра на работу,
Пчелка болеет, а ты свой чемодан уже три часа собрать не можешь. —
худенькая Тюркан в ночной сорочке и халате стояла в дверях ее
комнаты и осуждающе качала головой. — О, Аллах! Ты же проспишь! Во
сколько за тобой Исо заедет?
Девушка присела на кровать, посмотрела на бабушку блестящими от
возбуждения глазами цвета янтаря и широко улыбнулась, не в силах
сдержать радость.
— Мы договорились на шесть утра. Вылет в девять тридцать. Но
нужно еще регистрацию пройти и сдать багаж.
Тюркан всплеснула руками.
— А ты на часы когда смотрела? Времени скоро час, а будильник у
меня заведен на половину шестого.
Внучка подлетела к ней и, обняв, стала целовать морщинки на
любимом старческом лице, приговаривая:
— Ах, слаще лукума, слаще пахлавы, как же я люблю тебя,
Тюркан-джаным!
В глубине души растроганная таким проявлением чувств, бабушка
для вида слабо отбивалась, но противостоять натиску любимой внучки
сил не хватало, так когда-то в детстве она сама целовала
рыжеволосую непоседу в крепкие щечки, а теперь роли поменялись.
— Ну, довольно, довольно, Дефне... Ты же не маленькая... Неужели
так рада тому, что уезжаешь из дома? — пожилая женщина осуждающе
покачала головой.
— Я радуюсь вовсе не этому. — с удивлением проговорила девушка и
обиженно поджала губы. — Ты же знаешь, как долго я мечтала поехать
на языковую практику в Италию. Чтобы оплатить ее, копила деньги,
два года подрабатывала! Ты не представляешь, бабушка, чего я только
не натерпелась в этом дурацком «Мано»! — но тут она вспомнила
страстный поцелуй незнакомца и, слегка покраснев, замолчала.
— Ну ладно, ладно... — примирительно проговорила Тюркан и,
широко зевнув, добавила: — Пойду вздремну еще немного. И ты, давай
ложись, поспи хоть чуть-чуть...
Дефне машинально кивнула ей в ответ, сняла халат и юркнула в
постель, сладко потянулась, мечтательно глядя в потолок. Завтра в
это время она будет уже в Риме, наконец-то ее мечта осуществится,
одна из многих, первая, но не последняя, ее жизненный план включал
четко расставленные приоритеты: получить степень бакалавра,
устроиться на работу и поездить по миру, в первую очередь по
европейским странам, чьи языки она изучает, а если очень повезет,
то получить еще одно образование, девушка обожала конструировать и
шить одежду. Она улыбнулась, вспомнив, как три года назад бабушка
подняла жуткий переполох, когда ее внучка вкратце изложила видение
своего будущего, с учебой в университете она, скрепя сердцем,
согласилась, потому что она гарантировала уважение в обществе и
хорошо оплачиваемую работу, но вот путешествия и второе образование
посчитала блажью и вредным занятием для молодой незамужней девушки,
последний факт ее особенно огорчал. Внучке давно пора было
обзаводиться семьей и детьми, как сделали ее более дальновидные
ровесницы, а она все продолжала скакать на одной ножке, повергая в
уныние и отчаяние не только Тюркан, но и верного воздыхателя,
Селима, сохнувшего по рыжеволосой красавице еще со школы и давно
заявившего о своих серьезных намерениях. Женщина пыталась было
перетянуть на свою сторону сына, отца Дефне, однако тот
категорически отказался вмешиваться, Метин жил и работал в другом
городе, но матери помогал и, несмотря на недовольство второй жены,
именно он оплачивал обучение дочери в Стамбульском университете,
желая компенсировать детям годы, прожитые в крайней нужде, и
искупить, хоть немного, вину за то, что бросил их когда-то.
