С того памятного допроса прошло два
дня. И это было интересное время, я бы даже сказала познавательное.
Правда нервов мне это стоило…
Когда я сидела перед президиумом и
боялась посмотреть на рена Зеера, это было очень тяжело. Во-первых,
ужасно страшно, ведь непонятно, что меня ждало в будущем. Как тут
относятся к попаданцам? Не похоже, чтобы меня пытались спеленать
или убить прямо сейчас. Мужчины вели себя вполне расслабленно,
будто не видят от меня угрозы. Да и какая может быть угроза?
Во-вторых, мне действительно
нравился Алек. И что он теперь обо мне думает? Что я какое-то
отродье дьявола или что-то в этом духе? Мало того, что наши
отношения, если они когда-нибудь будут, конечно, – мезальянс, так я
еще и не просто человек. Он точно от меня отвернется.
– Ренна Синель, – мягко обратился ко
мне декан Гош. Хотя уж кто-то, а при взгляде на него не думаешь о
мягкости, выглядел он как наголо обритый борец. – Ренна Синель, вам
нечего бояться.
– Нечего? – я посмотрела на мужчину,
начисто проигнорировав Алека, хотя я кожей чувствовала его
заинтересованный взгляд.
– Совершенно нечего.
– Чем докажете? Теоретически, если
бы я была тем, кого вы во мне подозреваете.
– Ната, – теперь уже заговорил рен
Зеер и мне волей-неволей пришлось перевести взгляд на него, хотя в
глаза ему я старалась не смотреть, – вы, скитальцы, хоть и редкие
гости в нашем мире, но давно известные. Поверьте, вам действительно
ничего не угрожает.
– Скитальцы?
– Да, души людей, которые умерли в
своем мире, как правило, насильственной смертью, но которые были
связаны с жизнью столь тесно и имели столь сильную волю, чтобы не
разрушиться в момент перехода. Вам правда ничего не угрожает. За
историю нашего мира известна дюжина скитальцев, а сколько-то еще
прожили жизнь, так и не раскрывшись. Но, думаю, их немало. Один из
скитальцев и вовсе стал Императором Итарии полтысячелетия
назад.
– И вас совершенно не волнует, кто
мы и откуда? – спросила я, признавая, кто я есть.
Как говорится, от судьбы не уйдешь.
Они либо сейчас меня убьют или закуют в кандалы, либо им и правда
от меня ничего не надо.
– Вы, наверное, думаете, что мы
пытаемся вызнать у скитальцев какие-то секреты их мира, их магии и
технологий, но это совершенно бессмысленно. Так что мы этого не
делаем.
– Но почему? Вы считаете, что вам
нечему поучиться?
– Послушайте, Ната, – тут уже
вступил в дискуссию рен Марч, – мы не прочь поучиться и что-то
перенять, но… Как показала практика, скитальцем может стать кто
угодно. Последний выявленный ваш собрат был простым лавочников в
мире, который отстал от нашего на несколько сотен лет в развитии. А
может это был ваш мир, но течение времени в межмирье нелинейно. Вы
ведь понимаете, о чем я говорю.
– Да, понимаю. Нет смысла спрашивать
мелкого лавочника из средневековья о перспективах развития
паромобилей, – кивнула я. – А если я скажу, что из гораздо более
развитого в технологическом плане мира? Техномира.
– Вы из техномира? – спросил рен
Гош. Похоже, его это очень заинтересовало. – У вас нет магии?
Совсем?
– Нет. Совсем, – я покачала головой,
уже смирившись со своей судьбой. Отпираться сейчас уже
бессмысленно.
– Это многое объясняет. Но вы
упомянули, что студентка. Что вы изучали?
– Правоведение, – подумав, ответила
я. В этом языке правоведение – это то, что касается
правоохранительной деятельности, а вот юриспруденция – это
полностью гражданская специальность, типа нашего гражданского и
корпоративного права. Такое вот разделение.
– То есть спрашивать вас об
устройстве сложных технических систем бессмысленно?
– Я могу вам только рассказать, что
у нас есть… было. Но как это работает я знаю только в общих
чертах.
