Человек в черном камуфляже пнул
ногой дверь, та оказалась не заперта. Взглядом окинув комнату, он
убедился, что опасности нет, и прошел внутрь. Под его тяжелыми
армейскими ботинками захрустело стекло.
Помещение было темным, заставленным
деревянными разбитыми ящиками и старой перевернутой мебелью. В
воздухе стоял стойкий запах пыли, плесени и чего-то
химического.
Человек невольно обратил внимание на
шевеление в углу.
– Гляди-ка, кажется, тут кто-то
есть, – проговорил он кому-то за спиной, заглядывая в клетку. – Ух
ты ж… твою мать!
– Что там? – тут же послышался
женский голос.
Незнакомка в военной одежде
опустилась на корточки и замерла, встретившись с испуганным
взглядом маленькой девочки. Та сидела, прижавшись спиной к
металлическим прутьям и загораживая руками голову. Она смотрела
невменяемым взглядом и тряслась от страха. От кольца на ее шее шла
цепь к скобе, вбитой в стену. Подстилка на полу пропахла
страданиями, мочой и испражнениями. Справа на полу стояла большая
миска с водой.
Некоторое время девочка и женщина
внимательно смотрели друг на друга.
– Детка, кто это сделал с тобой? –
наконец произнесла незнакомка приятным голосом.
Она попыталась открыть дверь клетки,
но заметила массивный замок. Клетка эта больше напоминала вольер
для животных.
– Сержант, сбей эту чертову
железяку, – прошипела женщина, показывая на засов.
Мужчина нашел обрезок трубы,
натренированным движением сорвал замок и открыл дверь клетки.
Девочка ахнула и отшатнулась,
врезавшись спиною в прутья своей тюрьмы. Волна жгучей слепящей боли
вспыхнула в голове и раскатилась по телу. Она еле слышно заскулила
сквозь стиснутые зубы.
Женщина в форме сморщила нос и
прошептала:
– Не бойся, я тебя не обижу. Иди ко
мне.
Тяжелая цепь на шее мешала девочке
шевелиться. На вид малышке было лет шесть. Бледная, изможденная, в
ветхом платье с копной спутанных темных волос, она была похожа на
потерявшегося котенка. В полумраке комнаты ее чуть раскосые,
светло-зеленые, почти прозрачные глаза на бледном лице казались
просто бездонными.
Во всём её облике сквозила
бесконечная усталость, словно каждое движение давалось ей с
огромным трудом.
Солдат заглянул в клетку и протянул
руку к шее девочки. Та вся напряглась и зажмурилась, ожидая удара,
но его не последовало.
Женщина стояла снаружи, прислонясь
лбом к прутьям и вглядываясь в силуэт ребенка. Как только цепь с
приглушенным звоном упала на подстилку, она протянула руку девочке
и проговорила:
– Пойдем со мной, у меня есть
еда.
Сунув руку в карман, она достала
шоколадку в шуршащей обертке и поднесла ее ребенку.
Ноздрей коснулся незнакомый запах,
который моментально помог выбраться из состояния полной апатии.
Девочка с трудом вынырнула из состояния похожего на транс, и с
интересом посмотрела на незнакомку. Через мгновение она протянула
тонкую руку и взяла шоколад.
– Вот и умница, – проговорила
женщина в форме. – А теперь иди ко мне.
Ребенок положил худенькие озябшие
ладошки на теплую ладонь незнакомки.
Одним движением женщина достала
девочку из клетки, прижала к груди и понесла наружу. Они шли долго
по длинным коридорам, освещенным небольшими белыми лампами. В
ноздри ударял запах стерильности – смесь хлорки и дешевого
стирального порошка. Узкие коридоры с бетонными полами и
облицованные белой плиткой раздваивались, петляли, уходили в
сторону.
Когда наконец они оказались снаружи,
то яркое солнце показалось ослепляющим, и девочка зажмурилась.
Наверху совсем не пахло опасностью и смертью, хотя обостренное
голодом обоняние девочки, уловило в воздухе горьковатый запах
дыма.
В следующий миг раздался взрыв,
земля содрогнулась, и сизый дым мгновенно заполнил коридор и
вырвался наружу.
