Было слишком хорошо. Настолько, что это казалось даже
нереальным. Такое могло случиться разве что во сне, где любые
границы действительности деформировались, отчего человек невольно
поддавался своим самым потаенным желаниям. Физиология оказалась уж
слишком жестокой и одновременно с этим — милосердной, раз уж
позволила человеку научиться испытывать плотское удовольствие.
Каждое прикосновение, движение, слово — всё это Адель сейчас
ощущала особенно остро. Она чувствовала, что балансировала на краю
пропасти, внизу которой ее ожидало обжигающее ощущение тягучего
наслаждения.
Всякий раз, когда Зейн целовал ее, прикасался к дрожащему от
желания обнажённому телу, Адель ощущала, что приближается к самому
краю. Еще несколько шагов, несколько горячих поцелуев и она точно
сорвется вниз. Но ирония заключалась в том, что Адель жаждала этого
падения так, как ничего другого в своей жизни. Оно ее ни капли не
пугало.
Крепкие руки Демона сжали ее в объятиях, а горячие губы лениво
скользнули вдоль шеи. С недавних пор Адель начала испытывать
некоторую слабость к поцелуям в шею. В определенной степени это
стало ее уязвимым местом. Зейн провел кончиком влажного языка за
аккуратным ухом и с интересом заглянул в большие зеленые глаза.
— Ты настолько красивая, что даже не можешь себе этого
представить, — Демон накрыл упругую грудь своей широкой горячей
ладонью и приник очередным поцелуем к влажным губам Адель.
Она всё еще не могла привыкнуть к тому, что Зейн умел быть не
только жестоким и бескомпромиссным, но и нежным, внимательным
любовником. Уже прошла весна и настала середина лета, а Адель
смотрела на Демона и временами совсем не узнавала его.
Безоговорочно, ей нравились те изменения, что произошли в их
отношениях, но покоя никак не давала навязчивая мысль насчет того,
что ее личное счастье стало как никогда хрупким. Сейчас всё было
хорошо, но Адель ни на минуту не забывала, в каком мире она теперь
жила, и каким жестоким мог быть Зейн, если того требовала
ситуация.
С другой стороны, Адель сознательно выбрала для себя такой путь.
Она верила, что способна справиться с любыми трудностями, но сможет
ли она пойти на самые крайние меры, если потребуется? В прошлом
Адель серьезно переоценила свои силы. Теперь же после пережитого,
она уже ни в чем не могла быть уверенной на сто процентов. Не
хотелось думать о проблемах тем более в тот момент, когда Демон так
восхитительно ласкал своими длинными пальцами набухший от
возбуждения клитор Адель.
— Нравится? — хрипло спросил Зейн, сделав медленный глубокий
толчок.
— Да-а, — тихо застонала Адель, ощутив, как внутри нее всё
сжалось в тугой узел.
Казалось бы, человек способен привыкнуть ко всему, но Адель
почему-то всё еще не могла привыкнуть к тому, какой Демон искусный
любовник. Он так прекрасно знал ее тело, что каждое его
прикосновение уже приносило яркое и острое удовольствие. Слишком
хорошо, слишком чувственно, лишком сексуально.
Зейн ускорил темп движений, продолжая ласкать влажный клитор и
терзать губами твердые возбужденные соски. Адель запрокинув голову,
выгнулась дугой. Она не могла терпеть этой сладкой пытки, но тело
уже перестало слушаться разума, целиком поддавшись власти Демона.
Так было, есть и будет всегда. Теперь Адель знала, что любовь
способна превратить людей в рабов и заставить в корне пересмотреть
некоторые свои взгляды и предпочтения.
Ослепляющая вспышка абсолютного наслаждения пронзила Адель и
пронеслась неслышным отзвуком вдоль всего позвоночника. Мелкая
дрожь охватила тело, а в ушах отчетливо послышался бешеный шум
крови, что струилась по венам, словно раскаленная лава. Чувство
легкости и первобытного счастья окончательно поглотило разнеженное
сознание и на миг Адель выпала из реальности, целиком
сосредоточившись на моменте.
