Глава 1
Говорят, рука чешется к деньгам.
Я же, поглядев на непонятно откуда взявшееся на правом запястье
приличного размера розовое пятно – с аккуратной, но почему-то
темнеющей кромкой, – решила, что денег оно мне вряд ли принесет.
Если только отнимет часть из уже имеющихся, потому что с таким
пятном либо в аптеку, либо к врачу.
Вздохнув – как же все не вовремя! – решила, что сперва в аптеку,
а потом, если не поможет, буду искать врача.
Объяснение этому пятну у меня было лишь одно – в поезде я
подхватила неведомую заразу. Ничего удивительного, ведь я провела
почти двое суток в душном, пропахшем копченой курицей и грязными
носками плацкарте вместе с плачущими детьми и отмечающими чей-то
юбилей дальнобойщиками.
Всю дорогу пряталась на верхней полке, слушая музыку и повторяя
материалы вступительных экзаменов, но подхватить в том вагоне можно
было что угодно – от холеры с кишечной палочкой до этого самого…
гм… пятна.
Конечно, добраться до Москвы на самолете было бы намного
спокойнее и быстрее – лишь несколько часов лета, – но я экономила
на всем, понимая, что даже если поступлю в вуз на бюджетное место,
то жить мне придется крайне скромно.
На одну стипендию, судорожно хватаясь за любую подработку.
Пока что экономить получалось так себе – снова до жути
зачесалась рука, и я решила срочно разыскать аптеку, пока не стало
еще хуже. Остановилась, озираясь, потому что Казанский Вокзал и
прилегающий к нему гигантский проспект куда-то пропали, хотя только
что были на своих местах.
Теперь же по обе стороны от меня протянулась улица с одно- и
двухэтажными деревянными домами с допотопными рамами и стеклянными
окнами, а буйная растительность пыталась перебраться через
кривоватые заборы, просовывая наружу листья и ветки.
Признаюсь, объяснение произошедшему у меня нашлось лишь одно –
судя по всему, я каким-то незаметным для себя образом заблудилась,
свернув не туда. Стоило покинуть вокзал, как у меня жутко
закружилась голова, и я на пару секунд закрыла глаза. Затем открыла
и, борясь с головокружением, оглушенная шумом огромного города,
побрела в ту сторону, где, по моим прикидкам, находилось метро.
Но ошиблась, потому что метро здесь и не пахло. Люди неведомым
образом тоже испарились вместе с огромными, устремляющимися ввысь
домами и запруженным машинами проспектом.
Даже серое московское небо пропало. Вместо него до рези в глазах
светило жаркое солнце.
Зато пятно на руке осталось, приняв форму четко очерченного
круга, внутри которого появились непонятные завитушки.
Почесав руку, я принялась растерянно озираться. Интересно, как
же это меня так угораздило… свернуть не туда, если я вообще никуда
не сворачивала?! Куда пропали многоэтажки, и почему вместо них
появились эти дома, а еще солнце, жарившее так, что я моментально
вспотела?
Стянув старенькую ветровку и сунув ее в видавший виды рюкзак, я
осталась в джинсах и в светлой футболке.
Внезапно на улице показался дворник в странной одежде – мне даже
показалось, что вырядился он так, будто бы снимался в историческом
кино. На нем были широкие серые штаны, замызганная туника до колен,
подпоясанная веревкой, и видавшие виды сапоги.
Дворник посмотрел на меня, хмуря брови, после чего как ни в чем
не бывало принялся размахивать метлой. Тут на подоконник первого
этажа через приоткрытое окно протиснулся рыжий упитанный кот.
Увидев его, признаюсь, я вздохнула с облегчением.
- А… А это кино здесь снимают? – спросила я то ли у кота, то ли
у дворника, то ли у двоих одновременно.
Хотя, скорее всего, я спросила это у скрытых камер или
спрятавшегося оператора, потому что в просвете между домами
прогромыхала, подпрыгивая на ухабах, телега. Свернула за угол, а
навстречу ей выехало несколько всадников.
