Звуки шагов, его шагов звучали
набатом у меня в сердце.
Я не смогу. Просто не смогу.
Остановись там. Не подходи ко мне. Не надо. Пожалуйста.
- Не... - едва слышно произнесла я
дрожащими губами. Казалось, что страх не просто пробирает, а
сжимает ноги, руки, жгутами затягивает глотку. Я боялась поднять
голову и посмотреть прямо: на него. Ведь он точно был там, среди
всех них.
- Сказке пришел конец, — послышался
до жути противный женский голос, а затем смех. Такой заливистый,
дикий. Смех, который возникает только от морального удовлетворения,
когда получаешь желаемое, словно сто дней голодал, а теперь можешь
вдоволь насладиться добычей.
Я не смотрела на них. Хватит уже
этих игр в гляделки. Последние сорок минут были той еще пыткой, но
от осознания того, что он стоял там, поняла: хуже, чем сейчас, мне
еще не было.
Даже уход мамы из жизни не оставил
тот раздрай в сердце, что норовил пробить легкие. Я искусала губы
до крови, я сдерживала слезы из последних сил. Мне было больно.
Мучительно больно. Но страх увидеть его глаза оказался сильнее
ненависти.
На последнем издыхании я подскочила
на ноги: сейчас или никогда. Не подняла голову, просто сделала шаг
назад и побежала прочь. Сил было ничтожно мало, ну и к черту.
Желание сражаться за жизнь, гордость и покой, в один миг
улетучилось в тартарары.
Все кончено. Сказка оказалась
ложью.
Босыми ногами я неслась по холодным
лужам, по грязи, а потом и по мокрому асфальту. Однако физической
боли не было, она притупилась на фоне душевной.
Я бежала из последних сил, ловила
воздух ртом, словно слепой котенок, стремящийся к огоньку надежды.
Последнему, столь желанному, огоньку, медленно тающему с каждой
секундой.
А там в воспоминаниях так и застыла
до боли любимая улыбка, его томный голос и эти строки, которые я по
глупости считала волшебными. Больно. Как же невероятно больно,
когда ледяные струи мощных волн бьют тебя в спину, и тянут обратно,
в свои бесконечные пучины холодных вод.
Его губы были такими сладкими. В его
объятиях я согревалась, оживала, распахивая поломанные крылья.
Все кончено. Сказка закончилась.
Слезы катились градом по щекам, мне
хотелось кричать, нет, даже больше: мне хотелось умереть. И
кажется, Бог, услышал мои слова. Машина, свет передних фар и
скрежет... металлический вопль в ушках.
И не важно, за сколько
верст,
Через пропасти бед на
пути
Я построю надежный мост
И сумею тебя спасти.
(Владимир Ток)
- Давай, шевели булками, — бурчал
над ухом одноклассник, стараясь как можно быстрее дойти от дверей к
холлу.
Ненавижу сентябрь. Ненавижу
школу. Ненавижу своих одноклассников.
- Ну что встали как неродные, —
послышался голос Самохиной. Я оглянулась скорее из любопытства.
Светка выглядела, как и всегда потрясающее, а бронзовый цвет ее
кожи после жаркого лета притягивал взор.
В отличие от многих в нашей
гимназии, девушка могла позволить себе практически все: поездки
заграницу, отдых в дорогих апартаментах, брендовые вещи и многое
другое. Да и внешние данные были при ней: высокая, стройная, с
пышными изогнутыми формами, словно у куклы барби. Копна пшеничных
волос рассыпалась на плечах, они переливались подобно золотым
нитям, и не только на солнце. Тонкие губы искрили от бордовой
помады, а миндалевидный разрез глаз придавал еще большее
благородство образу. Для таких девушек всегда горит зеленый свет на
дорогах.
- Светик, — заверещали девчонки,
пропихиваясь сквозь образовавшуюся пробку в коридоре.
Сегодня второе сентября, а у нас,
как назло, новый охранник. Проверяет почти каждого, записывает
что-то себе в тетрадку. А позади очередь из тысячи пятьсот человек,
которые то и дело вздыхают, мечтая поскорее оказаться в своих
классах, где явно проблем с кислородом не будет. В коридоре безумно
душно.
