Глава первая
Лимонный сок, смешанный с потом и страхом, вот запах этой помойки под названием «У Чёрта на куличках». Диана Земскова прижалась спиной к липкой стене, стараясь дышать ртом. Перед ней, завалив проход, хрипел очередной «клиент» – здоровенный детина в растянутой футболке, пытавшийся засунуть ей под ребра заточку.
– Куда прёшься? – сипел он, и перегар било в лицо волной.
Диана не ответила. Она поймала его запястье, провернула, кость хрустнула с противным щелчком. Заточка со звоном упала на бетонный пол. Движения её были отточены, экономны, без единого лишнего жеста. Второй её рукой, сжатой в кулак, коротко и жёстко ударила его в солнечное сплетение. Хрип оборвался, сменившись беззвучным ловлей воздуха. Детина осел на колени. Она шагнула через него, даже не взглянув. Её цель сидела в дальнем углу заведения, за столиком, залитым чем-то тёмным и пахучим. Щуплый мужчина лет сорока, Влад, бывший бухгалтер, а ныне должник с очень плохой репутацией. Он смотрел на неё выпученными глазами, прижимая к груди потрёпанный кейс.
– Всё, Земскова, я всё! Они меня убьют! – захлёбывался он, когда Диана приблизилась.
– Меня наняли, чтобы этого не случилось, – её голос был ровным, холодным, как сталь. – Давайте к выходу. Быстро.
Она взяла его под локоть и почти потащила к двери. Сзади поднялся гвалт. Трое «друзей» того, кто сейчас хрипел на полу, явно не собирались так просто отпускать свою добычу. Один из них, с синей змейкой на шее, выхватил из-за пояса монтировку. Диана вздохнула. Устало. Ей до смерти надоели эти подмосковные помойки, эти пьяные мордобои и эти вечно ноющие клиенты. Но работа есть работа.
– Стоять сзади, – бросила она Владу, отпихивая его за свою спину.
«Змейка» с рыком бросился на неё, занося монтировку. Диана не стала уворачиваться. Она сделала шаг навстречу, подставив предплечье под замах. Удар пришёлся вкось, больно, но не критично. В ту же секунду её вторая рука, сложенная в «пистолет», врезалась ему в кадык. Он захрипел, выпустил монтировку, схватившись за горло. Диана, не теряя темпа, ударила его коленом в пах, и он рухнул. Двое других замерли в нерешительности. Этого мгновения хватило. Диана выхватила из кобуры под пиджаком компактный электрошокер. Характерный треск и синие искры заставили их отступить.
– Кто следующий? – спросила она тихо, но так, что было слышно даже под заунывную музыку из колонок.
Больше желающих не нашлось. Она развернулась, снова взяла под локоть трясущегося Артёма и вывела его на улицу, в промозглый московский вечер.
Через пятнадцать минут, когда её мотоцикл «Ямаха» уже мчался по пустынному ночному шоссе, Артём, сидевший на пассажирском сиденье, наконец пришёл в себя.
– Я не знаю, как вас благодарить, – прошептал он, сжимая кейс. – Они бы меня…
– Не благодарите. Просто заплатите, – отрезала Диана, не отрывая глаз от дороги. Её правое предплечье ныло.
Наутро будет синяк с ладонь. Опять. Она довезла его до безопасного места, забрала конверт с деньгами – гонорар за три дня работы, и наконец, осталась одна. Усталость накатила волной. Она посмотрела на своё отражение в зеркале заднего вида. Перед ней смотрела женщина с жёстким, не по-женски уставшим лицом, с тёмными волосами, собранными в тугой, без единой выбившейся пряди, хвост. Серые глаза, в которых читалась не столько злость, сколько глубокая, выстраданная усталость от этой бесконечной борьбы с городским дном.
– Слава богу, хоть не пришлось стрелять – подумала она, заводя машину.
Но это была слабая утеха. Час спустя она стояла под душем в своей однокомнатной квартире в спальном районе. Вода смывала с кожи липкость того бара, запах страха и дешёвого пива. Квартира была её крепостью: минимализм, чистота, никаких лишних вещей. Ничто не напоминало о прошлой жизни. Никаких фотографий, никаких сувениров. Только функциональность. Она надела старый растянутый свитер и села за компьютер, чтобы закрыть отчёт по сегодняшнему делу. На счету появились деньги. Хватит на аренду её скромного офиса ещё на два месяца и на оплату счетов. Не более того. Диана потянулась и посмотрела в тёмное окно. За ним мерцали огни бесконечного, равнодушного города. Она была частной телохранительницей. Теперь она защищала тех, кого сама бы когда-то, наверное, арестовала. В этом была горькая ирония. Но это была её реальность. Реальность, пахнущая лимонным соком, потом и страхом. И она знала, завтра всё начнётся сначала. Если, конечно, не случится чудо.
