Жемчужина для морского дьявола

Ричард

Ричард стоял у штурвала.

Шкипер уже не раз говорил ему, что хозяину не подобает это занятие, но Нигель любил сам управлять своим кораблем. Любил чувствовать его покорность в своих руках, чувствовать упрямое сопротивление морской стихии.

И укрощать ее.

Впрочем, он уже имел возможность убедиться, что попытка покорения морских глубин и их обитателей может иметь трагичные последствия. Ричард скрипнул зубами. Каждый раз воспоминание об утерянной любви вызывало холодную колючую боль под сердцем. В том месте, которое раньше точила коварная болезнь, а теперь, после излечения, грызли тоска и ревность.

Прекрасная молодая невеста сбежала от него, предпочтя богачу и зрелому красавчику Нигелю юного сына морского царя. И теперь плескалась где-то на морских просторах среди своих сестер-русалок. Но Ричард намеревался во что бы то ни стало отыскать Эрику. Чего бы ему ни стоило это путешествие. Пусть даже оно оказалось бы плаванием в один конец.

– Капитан, погода портится, – стоило вспомнить шкипера, и вот, он уже собственной персоной нарисовался за плечом Нигеля. – Быть может, вам стоит пройти в каюту. Я сам тут управлюсь…

– Какого черта, Штефан? – Ричард раздраженно дернул головой. – Я тебе не кисейная барышня. Справлюсь не хуже тебя.

– Да, но милорд… – шкипер не унимался.

– Но – что? – капитан отвернулся от штурвала, со злостью сверкнув глазами на помощника. – И помнится, я запретил так ко мне обращаться.

Штефан Штраусс, первый помощник и правая рука капитана, прочистил горло и все-таки решился дерзить Нигелю:

– Надвигается сильный шторм. Смотрите сами, – он махнул рукой на восток, где полнеба уже закрывала тяжелая свинцово-серая туча. – Это будет непросто.

В тот момент, когда Ричард поднял взгляд к потемневшему небу, на нем блеснула молния, оставив после себя сноп ярких искр. И одна из этих искр, быстро затухая, опустилась в море.

Нигель скривился:

– Твое счастье Штефан, что я ценю твою прямоту и неприятие чинов, иначе кормить бы тебе рыб на дне. Иди к команде, я здесь справлюсь сам.

Штраусс недовольно поджал губы, но подчинился, и Ричард снова сосредоточился на корабле. Море и вправду волновалось все сильнее, держать штурвал становилось сложно, но Нигель был упрямым. И опыта в мореплавании у него было не меньше, чем у безродного шкипера, хоть среди знати это искусство считалось недостойным благородной крови. Но Ричард всегда поступал по своему желанию, презирая предрассудки общества.

Волны лизали борта Эрики – легкого красивого суденышка, который Нигель назвал в честь своей утраченной возлюбленной. Корабль тяжко переваливалось с носа на корму, паруса упруго тянули такелаж, и матросы спешно подбирали их перед штормом.

Ричард пристально всматривался в пенящиеся волны вокруг, словно желая отыскать среди них нечто… Нечто им утерянное. Белые барашки плескались о борта, и то и дело среди них ему чудились жемчужного цвета волосы любимой. Вот она, его Эрика, качается на волнах, тонет, и ей так нужна его помощь…

Нигель вновь замечтался, и едва не выпустил из рук штурвал, когда корабль вновь толкнуло упругой волной. Только что это?.. Среди волн и вправду показалась чья-то голова. Мелькнула тонкая рука, и Ричард едва успел заметить блеск испуганных глаз, когда очередная волна накрыла девушку с головой. На миг он замер от удивления. Откуда взяться девушке в открытом море, посреди шторма? Очередная мавка или русалка? Но его замешательство длилось лишь миг, и когда жемчужного цвета волосы вновь показались над поверхностью, он закричал, перекрывая вой ветра:

– Человек за бортом! Паруса к ветру!