Огромные мужские лапищи легли мне на грудь.
Обхватили снизу полностью, приподняли привычную мне тяжесть. Дернули меня чуть назад и прижали к крепкому большому телу. А я от неожиданности смогла только воздуха хватануть раскрытым ртом.
– О, какой размерчик хороший! – довольно пророкотал мне в ухо Тимур. – Мне нравится!
Я распахнула глазищи. Он окончательно уже совесть потерял, что ли? И так не знаю, куда от него прятаться уже! Я ведь даже не услышала, как он подошел!
Губка для мытья посуды в моих руках как раз была полна мыльной пены и горячей воды.
– Ах ты, гад! – крутанувшись в загребущих руках, я впечатала ее в нахальное лицо.
Попыталась.
Постоялец-офицер, что жил в мамином гостевом доме уже половину лета, ловко увернулся. Тренированный какой, поглядите! Губка с мылом и водой улетела куда-то за его плечо, а меня притиснули к раковине с грязной посудой, но уже спиной.
– И горячая! Ну, просто бомба! – военный моментально переложил свои ладони на мою задницу и вдавил в себя. – Каринэ, зайка моя жаркая, пойдем, а? А то я уже дымлюсь от тебя, реально.
Я чувствовала.
Всем телом чувствовала, что он действительно пышет жаром. То, что уперлось мне между бедер, не просто намекало, оно кричало об этом!
– Я тебе не зайка! – я уперлась мокрыми ладонями в крепкий обнаженный торс. – Отпусти, гад, а то закричу!
– Так я ж еще не начал ничего, – удивился он. – Кричать в спальне надо, тут-то какой смысл?
– Отпусти! Мама увидит!
– А когда мама уйдет, ты, значит, согласна будешь?
Я даже глотком воздуха захлебнулась.
Он на что намекает, извращенец?! Да я… Честнее меня во всем поселке девушки нет! Я нащупала за спиной грязную сковороду и выхватила ее из раковины. Ну, я тебе сейчас!
Горячие капли разлетелись веером, залили и мое платье, и его обнаженную кожу.
– Милая, ай!
– Сейчас я тебе покажу, как я согласна буду! – я замахнулась на отскочившего в секунду мужчину, но, конечно не попала. Облила его еще сильнее только, забрызгала жиром и мыльной водой. – Сейчас я тебе покажу, как я кричать умею! Гад!
– Каринэ, погоди, – он отскакивал все дальше, заливаясь диким хохотом. – Милая, мы еще даже не женаты! Ни разу ни динь-динь! А ты уже за сковородку хватаешься!
– Щас я тебе устрою динь-динь! Нечем динькать будет, понял меня?! – я практически рычала от злости.
Негодяй!
Я приехала домой всего три дня назад, а он мне проходу не дает! Куда я – туда и он. Это наказание какое-то! Но сегодня – он просто все границы перешел! И я этого так не оставлю!
– Каринэ, солнце мое, – Тимур вдруг пошел на меня. – Убери эту хрень, а?
– Не подходи! – я замахнулась, но ручка сковороды неожиданно исчезла из ладони. Испарилась! – А…
Тимур показательно пренебрежительно отбросил посудину снова в мойку.
– Солнышко, я, конечно, душка и лапочка, но когда на меня замахиваются, у меня могут сработать рефлексы. Не хочу сделать моей девочке больно.
– Я тебе не девочка!
– Даже так? – он хитро прищурился. – Все уже умеешь?
Аааа! Ты на что намекаешь, мерзавец накачанный?
Я закипела. Кровь ударила волной в голову, топя здравый смысл.
Нет, Каринэ, стой!
Успокойся, девочка. Он тебя специально провоцирует. Специально выводит, чтобы ты нервничала. Просто буллинг какой-то! Значит, тебе нужно делать все с точностью до наоборот.
Посмотрим, кто из нас станет жертвой, Тимур, посмо-отрим…
Ты еще с такими, как я, точно не связывался.
– Я, – я одернула на себе испачканное платье и выпрямилась гордо. – Девушка кавказская, порядочная. И ты свои лапы держи при себе, понял? Если мои братья узнают, что ты ко мне пристаешь…
– Что, – усмехнулся нахал. – Зарэ-эжут меня?
– Скорее, отрежут.
– Всегда любил острые ощущения, – доверительно признался он. – А если у них не выйдет, можно мне то же самое с ними сделать? Око за око.
