Глава 1
Еще одну дорожку, решила Лиза и энергично заработала руками и
ногами. Она рассекала воду двадцатиметрового бассейна уже двадцать
минут. Выходить не хотелось. Вода мягко ласкала плечи, отвлекая от
мыслей о предстоящем мероприятии.
Сервис в дорогом комплексе с квартирами класса «люкс» был на
высоте. В загородном же доме Елизавета плавала редко: Стас, в
последнее время выбравший коттедж постоянным местом обитания, часто
забывал договориться со службой ухода за бассейном. Вода
застаивалась, а еще в нее летели сорванные с деревьев листья и
насекомые.
Лизе нравилось в квартире, однако в душе зрело понимание: если
она хочет сохранить брак, нужно переезжать за город. А такой брак
стоило сохранить. Ну, по крайней мере, по мнению людей из окружения
Корецких.
«Самая красивая пара города» – так писали о них в светских
журналах. Муж – бывший весьма успешный предприниматель, ныне
популярный политик Стас Корецкий. Жена – спортсменка, тоже бывшая,
зато красавица и умница, основатель городского Благотворительного
Фонда. Жаль, что бездетная, зато малышам в детдомах помогает. И
животным в приютах. И много кому.
И все вроде было хорошо. Да, стоило признать, что Лиза никогда
не любила мужа с той страстью, которая описывается в книгах и
фильмах. Зато за годы брака она прикипела к Стасу и была ему верна
и телом, и душой.
Не сказать, что она чем-то пожертвовала, бросив плавание ради
брака. Ей и так не особо светили спортивные достижения, и в
двадцать она уже понимала, что вершина ее карьеры – место тренера в
областном тренировочном центре. Она вышла замуж на пике формы,
молодости и известности. Жалела об этом? Иногда. Но не сейчас,
когда администратор комплекса подал ей подогретый махровый халат и
любезно вызвал лифт на шестой этаж.
Светлана Артамоновна, помощница по дому, сердито напомнила:
— До мероприятия четыре часа, а у вас, Елизавета Юрьевна,
извините, конь не валялся. Станислав Дмитриевич будет
сердиться.
— Я быстро, — пообещала Лиза, послав домработнице воздушный
поцелуй. — Мы с вами даже чаю успеем попить. Расскажете, как там
внучка, подросла, наверное.
Строгая Светлана Артамоновна покачала головой, но смягчилась.
Лизе всегда удавалось находить общий язык с окружающими. Корецкий
часто этим пользовался, посылая жену на «переговоры» с нужными
людьми. Она и договаривалась. То с журналистами, то с социальными
службами, то со студенческим профсоюзом.
Пока домработница заваривала чай, Елизавета успела принять душ,
нанести легкий макияж и скользнуть в простое по крою, но эффектное
и очень дорогое платье. Она оценивающе взглянула на себя в зеркало.
Неплохо. Постоянное плавание… и дети… вернее, их отсутствие…
позволили сохранить фигуру.
Вот о чем Лиза жалела, скрывая чувства от мужа. Она понимала
Стаса. Сам он до третьего класса воспитывался в неблагополучной
семье. Потом был детдом. Затем нашлась дальняя родня, какой-то
дядя, равнодушный к племяннику, но не злой, и в последние годы
школы юный Стас хотя бы был сыт и одет.
Он сам всего добился и всегда повторял: «Нет в детстве ничего
хорошего, только иллюзии и их болезненное разрушение. Не хочу
плодить страдания. Мы с тобой больше полезного делаем для
несчастных детей, как если бы сами были их родителями».
Лиза соглашалась. А потом видела на улице детскую коляску и
расстраивалась так, что иногда по несколько дней не выходила из
дома.
… Она уложила волосы модными небрежными завитками, поискала в
ящике недавно купленное в сувенирной лавке недорогое украшение.
Стоил кулон сущие копейки, но Лизе понравился круглый шарик в
серебряной «паутинке». Когда она вглядывалась в украшение, ей
казалось, что нити внутри него двигаются и меняют цвет. Продавец
сказал, что это работа одного пожилого стеклодува в стиле
«муранское стекло».
