Жизнь со вкусом. Юмористические новеллы

Однажды, возвращаясь, домой после очередного трудового дня, Петр Иванович обнаружил у себя поэтический дар. Он лежал в кармане его любимого пиджака, ничего особенного собой не представляя, так потрёпанного вида блокнотик и самая простая шариковая ручка. Петр Иванович почувствовал, что в кармане его пиджака что-то подозрительно шевелится. Он машинально сунул руку в карман и вытащил оттуда не просто блокнот и шариковую ручку, а маленький блокнот с рваными краями, потрепанной обложкой и ручкой, которая уже давно не писала, но упорно продолжала лежать рядом, как верный спутник.

«Это то, ради, чего…..!» – краснея и раздуваясь от пафоса, думал Петр Иванович.

– Эй, ты что там прячешь? – пробормотал Петр Иванович, пытаясь удержать блокнот, который так и норовил выпасть из рук.

Блокнот был настолько старый, что страницы начали рассыпаться, как карточный домик. Ручка, казалось, была готова развалиться в любой момент, но упорно держалась, как будто боялась, что без нее Петр Иванович потеряется в своих мыслях.

– Ты когда-нибудь видел такую ручку? – спросил он у самого себя, разглядывая ручку с подозрением. – Она выглядит так, будто ее уже использовали для написания какого-то важного послания инопланетянам, но те так и не ответили.

Петр Иванович сел на лавочку у подъезда, чтобы рассмотреть находку получше. Он открыл блокнот, и его лицо вытянулось от удивления. Страницы были исписаны каракулями, непонятными записями и какими-то странными символами, которые он сам не мог расшифровать.

– Это же мой почерк, – пробормотал он, пытаясь понять, что здесь происходит. – Но почему я ничего не помню?

Вдруг его внимание привлекло одно слово, написанное на последней странице блокнота. Он прищурился, пытаясь прочитать его в полумраке, и наконец-то разглядел: «Каракули».

– Каракули? – воскликнул он, не веря своим глазам. – Как я мог не заметить? Это же гениально!

Петр Иванович заливисто смеялся, его смех эхом разлетался по всему двору. Он вскочил с лавочки, будто невидимая пружина подбросила его в воздух, и принялся носиться кругами, размахивая блокнотом и ручкой так, будто это были не просто канцелярские принадлежности, а золотая олимпийская медаль и хрустальная ваза с цветами. Ручка выписывала в воздухе невероятные пируэты, а блокнот, казалось, вот-вот взлетит и присоединится к безумному танцу.

– Я просто гений! Гений! – кричал он, его голос разносился по двору, привлекая внимание не только соседей, но и, кажется, даже голубей, которые решили перебраться в более спокойное место. – Это самый важный момент в моей жизни!

Из-за угла вышел Василий Петрович, возвращавшийся домой после долгого дня на работе. Увидев Петра Ивановича, бегающего с блокнотом и ручкой и размахивающего ими так, будто он дирижировал невидимым оркестром, Василий Петрович не смог сдержать улыбку. Его лицо озарилось, и он, не удержавшись, тихо засмеялся себе под нос.

– Что за цирк ты тут устроил, Петя? – спросил он, подходя ближе, стараясь, чтобы его голос звучал строго, хотя глаза выдавали его веселье. – Ты что, празднуешь победу в марафоне?

Петр Иванович остановился, его лицо озарилось еще большей радостью, и он начал махать блокнотом перед Василием Петровичем.

– Нет, Васька, я нашел свой блокнот! – воскликнул он, продолжая смеяться так, что даже его живот затрясся, как желе. – А знаешь, что я понял? Я – величайший поэт всех времен и народов!

Василий Петрович присел рядом с ним, пытаясь не выдать своего смеха, и осторожно открыл блокнот. Его лицо вытянулось, когда он увидел страницы, исписанные каракулями, напоминающими следы от детских рисунков. Он не смог сдержать улыбки, но постарался сделать вид, что изучает это серьезно.