Шёл год Первого Тростника[1]. В великом городе Теночтитлане
правил благословенный тлатоани[2] Монтесума Шокойоцин, а империя
ацтеков была крупнейшей и сильнейшей во всём Анауаке[3].
Над величественным озером Тескоко небо ещё рдело багряными
полосами, когда юная Майоаксочитль, дочь касика Сочимилько, сидела
возле матери и, теребя подол платья, послушно внимала родительские
наставления. Майя очень любила уютные семейные вечера за рукоделием
и беседой. В детстве мать рассказывала сказки и легенды, в
отрочестве — делилась историями из собственной жизни и жизни
предков. Сейчас, когда старший брат Тепилцин состоял на службе у
принца Куаутемока, мать чаще проводила вечера с дочерью вдвоём.
Майя делилась девичьими секретами, а мать — женской мудростью.
В комнату, где беседовали женщины, вошла рабыня. Она коснулась
правой рукой пола в знак почтения и объявила:
— Госпожа Тональнан, госпожа Майоаксочитль, владыка Эхекатль
вернулся и готов отужинать.
— Благодарю, Ксоко, — склонила голову мать. — Пойдём, Майя, мы
не должны заставлять отца ждать.
Дом касика, вождя Сочимилько, представлял собой просторное
жилище, разделённое на насколько зон: спальни для членов семьи,
комната для рабов, столовая, кухня, бани и место для святынь.
Снаружи к главному входу вела широкая лестница, возле которой
стояли воины, охранявшие семью вождя. С другой стороны дома
раскинулся небольшой сад, где росла великолепная белая акация,
источая сладковатый, дурманящий аромат.
В просторном зале вождь Эхекатль уже сидел на циновке в ожидании
семейства. Погружённый в раздумья, он смотрел на боевой щит, богато
украшенный перьями и, хмурясь, потирал подбородок. Вошедших женщин
заметил не сразу.
— Целую землю перед тобой, отец, — поприветствовала Майя.
Эхекатль рассеянно кивнул, жестом пригласил присесть рядом и
разломил маисовую лепёшку, тем самым позволяя всем остальным членам
семьи присоединиться к ужину.
— Ты угрюм и задумчив, муж мой. Дурные вести из столицы? —
заметив тревогу на лице мужа, спросила Тональнан.
— Теули. Будь они неладны! — хрипло процедил вождь.
Весть о необычных чужеземцах, что высадились у берегов Табаско,
очень быстро разнеслась по всему Анауаку. Пришельцы управляли
страшными огромными животными, носили железные одеяния и ни один
ацтекский воин, будь то простой пехотинец или богатый вельможа, не
имели защиты от чужеземного оружия.
— Вы уже, конечно, слыхали о бледнолицых теулях, что прибыли
из-за моря на огромных деревянных лодках, — покачав головой, касик
сделал глоток пьянящего октли, — Наш тлатоани считает, что они сыны
Кетцалькоатля и посланы нам Богами за грехи. Я же уверен, что они
просто разбойники и не имеют отношения ни к нашим Богам, ни к нашим
грехам. Их интересует только золото — мягкий, блестящий и абсолютно
бесполезный в бою металл.
— Отец, я слышала, их армия совсем невелика. Нас гораздо больше!
— возразила Майя.
— Это так, дочь моя, — снисходительно кивнул вождь, — Однако они
иначе вооружены, управляют диковинными существами, а их
главнокомандующий очень хитёр. Он взял под контроль всё побережье
Табаско и, полагаю, пойдёт вглубь Анауака. Возможно, кто-то из
наших недругов, захочет заключить с ним союз.
Эхекатль славился безупречной репутацией и преданно служил
императору. Тем не менее, касик зачастую имел собственное мнение
относительно некоторых политических вопросов, отличное от мнения
тлатоани.
— Я считаю, вам необходимо отправиться в Теночтитлан, — после
небольшой паузы продолжил Эхекатль, — Сейчас в это неспокойное
время будет лучше, если вы будете жить под защитой императора и его
армии.
Поражённые словами касика женщины замерли, не веря своим ушам.
Невероятна сама мысль о великой угрозе, нависшей над столь
могущественным государством. Вражеские племена не раз нападали на
ацтеков, но ничем хорошим для них это не заканчивалось. Соседние
тлашкальтеки были злейшими врагами империи, но они не возводили
величественных храмов-пирамид, не строили городов, не имели такой
же мощной армии — на протяжении всей своей истории они пользовались
достижениями других народов. И хотя ацтекам так и не удалось
заставить эти племена покориться, серьёзной угрозы тлашкальтеки, в
общем-то, не представляли.
