Морозный воздух тихо проникал внутрь через едва открытое окно. Где-то вдалеке светало, и холодное солнце первыми лучами освещало маленькую комнату. В ней были разбросаны вещи, нотные листки и журналы, в которых не было картинок, лишь убористый текст, где ученые мужи рассказывали про истину. Вдруг раздался страшный удар, словно молот обрушился на деревянную дверь, и та едва не рухнула.
– Вставай, хватит спать! Сколько можно?! – глухой мужской голос скрипел похлеще дверных засовов. – Скоро барин приедет! Давай бегом!
В этот момент из холщового одеяла вылезла одна рука, потом вторая, потом показались ноги и копна пшеничных волос. Резко, еще не осознавая, что наступило утро, к двери побежал уже не слишком молодой человек, запинаясь в попытках найти вчерашнюю рубаху. Это ему не удалось, так что пришлось выйти в чем мать родила и отправила во взрослую жизнь.
– Что такое? Ты зачем кричишь?
– Быстрее открывай, ирод!
За дверью стоял пузатый человек в красном халате и с книгой в руках. Он сжимал ее с такой силой, что казалось, она вот-вот лопнет. Резким движением попытался замахнуться, но перед его носом дверь успела закрыться.
– Не кричи, я скоро буду!
– Открой дверь! Немедленно! – взревел пузан в халате, топая ногами и сокрушая кулаками деревянные доски. – Велемир, сколько можно?! Я устал тебя терпеть!
– Пошёл вон!
Человек за дверью разразился руганью, но спешно куда-то ушёл. Тем временем Велемир взглянул в окно и тяжело вздохнул. Похоже, после вчерашней ночи его голова совершенно отказывалась думать о том, что сегодня предстоит важный день.
******
По зимней дороге тройка лошадей стремительно приближалась к деревне. Один из всадников постоянно подгонял свою лошадь, а та лишь покорно отвечала ему, стараясь не выбиться из ритма. Приблизившись к ближайшему дому, всадники спешились и скорым шагом пошли дальше пешком.
– Не сломал? – спросил один из них.
– Нет, ваша милость, – ответил другой.
– Это хорошо, головой отвечаете, сами знаете, сколько мне эта вещица стоила…
– Знаем, – хором и понимающе ответили его спутники.
Им навстречу сбежались крестьяне, которые принялись что-то спрашивать, но им быстро приказали закрыть рты. Отворили ворота самого приличного дома, и путников резко обдало приятным жаром недавно растопленного камина. В этот момент, словно чёрт из табакерки, у входа появился человек в красном халате и принялся причитать:
– Ваша милость, как славно, что вы приехали! Ох, как же мне тяжело было без вас…
– От чего тяжело? Я тебя поставил главным, Яшка! – повышая голос с каждым словом, ответил ему седобородый мужчина, вытаскивая из сумки предмет длиной не больше двух локтей.
– Так всё хорошо было, если бы не этот музыкант. Зачем вы его привели? Всё хорошо было, всё было так хорошо… – продолжал сетовать Яшка. – Он же напился давече и спать не давал до самого утра!
– Почему в морду не дал?
– Так кто же ему в морду даст…
– И то верно! – ехидно улыбнулся мужчина и тихо добавил: – Я должен кое-что ему показать. Зови его быстро.
– А как же, я специально эту тать разбудил!
– Меньше слов, Яшка, меньше. Бегом зови.
Яшка, подмотав ремень собственного халата, резко побежал по деревянной лестнице вверх, не зная, ругаться ли ему или сменить гнев на милость. Седой мужчина тем временем подозвал к себе одну из дворовых баб и затребовал теплого вина с травами. Его указания постарались исполнить в тот же момент.
******
В комнате было жарко натоплено, да так, что Велемир то и дело вытирал пот со лба. Просил кувшин воды – ему принесли лишь одну чарку, которую он выпил в миг, и теперь лишь тревожно покусывал собственные губы. Дверь аккуратно открылась, и вошел тот самый седобородый мужчина, что раздавал всем указания. Впрочем, он делал это не зря, ведь был хозяином местных земель, и звали его Петро. Уже в третьем поколении Петро владел этой деревней и еще десятком вокруг.
